Отто и Ульман аккуратно прислоняют командира к краю валуна и тут же валятся наземь.
— Ух… не верится… неужели мы живы?… — выдыхает Отто. Он чувствует такую усталость, что, кажется, ничто не сможет его заставить вновь подняться на ноги.
— Похоже, так… — раздается бас Ульмана. Видно, что эта пробежка заметно оживила Ганса. Он как-то лихорадочно озирается по сторонам, наверняка ждет, что их сейчас накроет следующая порция гранат. Что ж, пули русских заставят шевелиться даже такого деревенского увальня. Ульман то и дело останавливает свой взгляд на лейтенанте. Тот, похоже, отдает концы — мечется, ругает кого-то в бреду, потом начинает говорить тихо-тихо, вкрадчиво.
— Нам не выбраться… — вдруг произносит Ульман, испуганно оборачиваясь на очередной взрыв. Рвануло совсем рядом. Даже валун вздрогнул. Не хватало еще впасть тут в истерику.
— Спокойно, Ганс… — пытается утихомирить товарища Отто. — Мы выберемся.
— Как? — кричит Ганс. — Это ловушка. Это яма, в которую мы попали, как кабаны на лесной тропе. Нам некуда деваться. А все из-за него. Из-за чертова Паульберга. Я думал, что он мне напишет ходатайство… А он подыхает! Гнида! Шульц был прав, когда бросил его… Гнида…
Он вдруг с рычанием вскакивает и кидается на лежащего лейтенанта. У него такой вид, будто Он разорвет того на куски или, в крайнем случае, придушит. Отто прыгает ему на спину, руками пытается оттащить озверевшего Ганса от беспомощного командира. Тот валится на спину, но на ходу перегруппировывается и легко стряхивает руки Хагена со своих плеч.
Отто успевает ощутить, насколько силен Ульман физически. Хорошо натренировался на своих бочках.
Теперь он вперился налитым ненавистью взглядом прямо в Отто. Всего его перекосило от злобы. Он точно обезумел. Он смотрит Отто прямо в лицо и точно не видит его. Он видит своего врага…
— Ганс! Ганс! Приди в себя!… — Отто пытается его образумить. Сам он весь напрягся, приготовившись к броску. По всему видно, что тот готовится напасть.
Ульман прыгает вперед, расставив руки. Но Отто готов к этому броску. Он увернулся и сзади, прикладом пулемета, поддал Гансу. Удар одиннадцатикилограммового оружия приходится точно в затылок. Он мог раскроить череп Ульмана, как гнилой орех, но его спасает то, что он в каске. Но все равно Ганс ошеломлен. Хаген слышит, как звенит от его удара сталь. Каска слетает с головы солдата, и он со всей силы ударяется лбом о каменистый выступ валуна.
