Слева в прицел пулемета попадал выход на площадь и здание, за которым укрылось отделение Байера.
Теперь Отто догадался, почему у русских был такой хороший обзор улицы. Окна в доме были и на фронтальной стене, и в боковых стенах. Русский активно перемещался внутри дома. Скорее всего, это была одна просторная комната. Возможно, кто-то еще координировал действия пулеметчика. Так, во весь диапазон сектора обстрела, русский и вел огонь.
На это и можно было сделать расчет. Если оттянуть его внимание на себя, то у второго взвода появится шанс прорваться в направлении сада. Вот только у парней из собственного отделения могут возникнуть серьезные сложности.
Какие-то смельчаки, засевшие напротив русского пулемета, попытались уничтожить его гранатами. Два «шмайсера» накрыли оконный проем пулеметного гнезда плотным огнем. Под их прикрытием прямо на грунтовую дорогу выскочил штрафник и метнул гранату в сторону дома. Отто, выставляя прицел, четко видел, как колотушка влетела в черный проем окна. Вот это удача! Но прошла секунда, вторая, а взрыва не последовало. Осечка. Деревянные колотушки давали сбой через раз.
Для смельчака это стало приговором. Ему надо было попытаться, на свой страх и риск, бегом вернуться назад. Но, бросив гранату, он по окопной привычке упал прямо на открытый грунт уличной дороги. Спрятаться ему было негде.
Сразу несколько огневых точек открыли стрельбу по ползущему. Сначала ему перебило ноги. Скорчившись, он непроизвольно вывернулся на спину и вдруг сел. Видимо, от боли он не соображал, что делал, просто хватал окровавленными руками торчащие из голеней кости. Точно пытался втолкать их обратно в ноги. В этот момент его и настигла очередь пулемета. Она кучно вошла ему в грудь.
Отто было хорошо видно, как от спины его стали клочок за клочком отрываться куски шинели и мяса. Штрафника, словно от удара ногой в грудь, откинуло на метр назад, и он упал на спину. Русский наверняка просверлил ему в грудной клетке целую пробоину.
— Отто!… Отто! Ну, что там?!
Крик командира Хаген узнал бы сейчас из тысячи.
— Готовьтесь! — что было силы откликнулся Хаген и закрепил пулеметную ленту в затворе.
— Будешь подавать ленту, чтобы не перекручивалась… — бросил он Генриху Тот молча закивал головой, облизывая языком пересохшие губы.
Палец Отто нажал на гашетку. Боковым зрением он увидел, как вздрогнул от неожиданного грохота Граабе. МГ тоже дернулся, как проснувшийся ручной зверь. Первая же очередь ушла точно в цель. Она в долю секунды наискось преодолела расстояние до дома, откуда работал русский. Оставив глубокие выбоины на оштукатуренном углу, белесые трассеры нырнули внутрь через оконный проем.
