Они — несколько сот оставшихся в живых немецких солдат — вряд ли вспомнили о том, что в июле уже проходили по этим местам. В любом случае сейчас этот край был совершенно неузнаваемым даже для тех, кто, возможно, и вспомнил его. Все вокруг было покрыто снегом, а на каменные здания с востока наплывали тяжелые облака, похожие на опрокинутых вверх брюхом огромных рыб. Город казался безлюдным и бессмысленно разбросанным по заснеженной пустыне посреди невыносимого холода.
Командовал этими частями генерал Шерер. Генералы и полковники фронтовых дивизий были убиты или ранены или оказались отрезаны от своих подчиненных. Никому из старших офицеров не удалось добраться до Холма. Лишь несколько командиров батальонов и рот пробились сюда вместе со своими солдатами, солдатами, которые были похожи на изголодавшихся волков или на стадо испуганных овец, преследуемых серыми хищниками. Им буквально на последнем дыхании удалось добраться до города. Все они поступили под начало Шерера. Он стал командиром некоего подобия тылового гарнизона. Никто из измученных отступлением солдат и младших офицеров никогда раньше не слышал его имени.
До наступления кризиса главной заботой Шерера были местные партизаны. Холм был единственным городом в одном из наиболее изолированных и испытывавших огромную нехватку в личном составе немецких тыловых районов. Действия партизан активизировалось осенью. Самому Холму они не угрожали, однако окрестные деревни, располагавшиеся вдоль магистралей подвоза к передовой, охранялись лишь горсткой солдат из так называемой охранной дивизии Шерера. Это были в основном пожилые, плохо обученные солдаты, жившие на скверно укрепленных заставах и большую часть времени пребывавшие в состоянии панического ужаса. Эта атмосфера постоянного напряжения и страха создавалась ощущением оторванности от других немецких частей на земле, получившей название «индейской территории» и произносившейся без капли иронии. Когда всю землю завалило снегом, изоляция их усилилась еще больше. Немецкие обозы с припасами прорывались на такие заставы раз или два в неделю, и их встречали криками радости и облегчения. После того как полумертвые от холода обозники или жалкие горстки пополнения немного отогревались в тесных избах и были вынуждены следовать дальше, куцые гарнизоны Шерера, состоявшие порой из пяти-десяти человек, с тревогой и тоской наблюдали за тем, как они исчезают за поворотом дороги.
Такое поведение было вызвано тем, что они снова оставались в партизанском кольце, незримом, но все же реально существовавшем среди заснеженных лесов. Партизаны часто и без всякой системы нападали на такие заставы и убивали этих бедолаг. Таким образом, напугать оставшихся в живых было несложно. На что можно рассчитывать, находясь так далеко от остальных войск?
