— Я бы сама вызвала его на поединок, — продолжила Майкиль.
— Предательство Джастина — самая ничтожная из наших забот на сегодняшний день. Он падет в бою, как и все враги Элиона.
Она посмотрела на запад, в сторону Серединного леса:
— Что будет, если Орда захватит наши озера?
— Мы можем лишиться всего войска, лишиться даже деревьев, но озер мы никогда не лишимся. Пока не исполнится пророчество. Если мы лишимся озер, станем Обитателями Пустыни — против нашей воли. А этого Элион не допустит.
— Пора бы ему в таком случае явиться, — сказала она.
— Ты, верно, не помнишь, а я помню. Он мог бы хлопнуть в ладоши, и все кончилось бы сегодня же ночью.
— Что ж он этого не сделает?
— Может, и сделает.
— Сэр! — окликнул его гонец. — Уильям зовет. Велел сказать, что, кажется, нашел.
— Сюда! Прямо тут все и приготовим.
Томас ухватил большой молоток обеими руками и ударил им по блестящему камню. Отколол кусок.
Камень был полупрозрачный, соленый, и наткнулся на него не кто-нибудь, а Уильям. Селитра это была или нет, выяснить еще предстояло.
Томас сгреб пригоршню осколков:
— Сбивайте этот камень. Весь. — Он повернулся к Уильяму: — Пусть уголь и серу принесут сюда. Камень надо мелко растолочь, а потом смешать все здесь, под выступом. Брось на это хоть тысячу человек, коль понадобится. И чтобы порох был готов через час!
Он метнулся к своей лошади и вскочил в седло.
— Куда ты, командир?
— Проверить, селитра ли это. Колите камень!
Часть солдат принялась неистово крушить скалу бронзовыми молотками, мечами, кусками гранита. Часть взялась размалывать предполагаемую селитру в порошок. Принесли уголь, сложили его неподалеку. Сера в бронзовых чашах, куда ее сливали, уже затвердела. Крошилась она легко.
Мало кто понимал, чем они занимаются. Кто и когда вел, таким образом, сражение? Но значения это не имело — ведь Томас приказал молоть камень, чтобы получить порох, который сокрушит врага. Не Томас ли научил их когда-то добывать металл, нагревая камни? Не Томас ли умудрился выжить в пустыне, чуть не стал Паршивым и, вернувшись, очистился в озере?
Он вел их в битву сотни раз, и всегда выходил победителем. И если он приказал молоть камень, значит, они будут молоть. То, что в сражении с Ордой погибло нынче три тысячи их товарищей, только прибавляло рвения.
Томас, вернувшись, высыпал на большую каменную плиту кучку уже размолотого камня и встал рядом на колени.
— Как будем измерять? — спросила Майкиль.
Уильям, хоть и принимал в деле активное участие, все еще хмурился.
