— Рад, что не ошибся, — усмехнулся Балтус. — Это упрощает задачу. Оспорить решение Военного совета фронта я, конечно, не в состоянии. Но внести коррективы и произвести твою хоть и не полную, частичную, но реабилитацию, все же могу. Я хоть и командир батальона, но правами наделен командира дивизии… — Выдержав паузу, во время которой лицо его обрело привычную сухость и строгость, Балтус возвысил голос, объявил, торжественно чеканя слова: — Вверенные мне права позволяют принять решение о назначении вас на должность командира роты с присвоением вам звания — старшина. Поздравляю вас!
Павел вскочил, непроизвольно вскинул руку к виску, намереваясь, как принято, отрапортовать о верности служения Родине, но осекся, уловив неодобрительную гримасу, скользнувшую по лицу комбата, и только немо зевнул ртом.
— Да сиди ты, не дергайся! — поморщился Балтус, снова переходя с официального на доверительный тон. — В лейтенанты произвести не могу. Максимум, что возможно для штрафника, — старшина. До первого боя походишь в старшинах. А дальше видно будет. Если уцелеешь — представлю повторно, уже как комроты. И не в общем списке, а персонально. Вопросы есть?
— Все ясно, гражданин майор. Какую роту прикажете принять?
— Для командиров рот я — товарищ майор. Для тебя тоже, — с нажимом в голосе уточнил Балтус. — А что касается роты… Я намерен удовлетворить рапорт лейтенанта Ульянцева. Он давно просит о переводе в общевойсковую часть. Таким образом, можешь оставаться на второй, заменишь Ульянцева. Но могу предложить другую: либо пятую, либо седьмую. Там тоже вакансии пока не закрыты.
С выбором Павел не колебался — конечно, вторая. И не потому, что она чем-то лучше других. Во всех ротах осталось всего ничего бойцов, дай бог по взводу, и их предстояло формировать заново из пополнения. Так что разницы особой между ними не существовало. Но своя была все же родней. В ней оставались близкие люди, верные, проверенные в боях друзья-товарищи: Махтуров, Богданов, Жуков, тот же Туманенок, кому он верил как самому себе, на кого мог опереться в трудную минуту. Сделал вид, что раздумывает над предложением комбата.
— Мне, гражданин майор, все равно, какой ротой командовать. Но своя все же предпочтительней.
Балтус возражать не стал, лишь укорным взглядом отреагировал на «гражданина майора», согласно покивал головой:
— Учить тебя, думаю, нечему. Обязанности командира роты тебе известны более чем. Людей ты тоже знаешь хорошо, наверняка много лучше тех строевиков, что пришлют нам из резерва на эти должности. Тут, как говорится, флаг тебе в руки. А что касается «все равно», позволь с тобой не согласиться. До сегодняшнего дня ты хоть и командир взвода, но равный им был. Такой же штрафник, как и все. Командир роты — ипостась другая. А значит, и всем твоим старым приятельским связям конец. И перешагнуть через них нелегко, и помехой они могут быть. Подумай, может, тебе все же другую роту дать, а Ульянцев подождет?
