— Все, Леша, хватит! Я не настолько старая и умная, чтобы тебе советы давать, сам разбирайся! Позови отца.
Алексей как-то потух, как лампочка, которую выключили. Он наклонился, упершись руками в койку, приблизив свое лицо к ней, и Ника рассмотрела у него на носу маленькие веснушки.
— Прости меня, — тихо попросил он.
— Не разочаруй меня, — ответила она.
— Спасибо! — шепотом поблагодарил Алексей и, поцеловав ее в щеку, распрямился и пошел к выходу и, уже взявшись за ручку двери, обернулся и спросил: — Можно я буду тебя навещать?
— Только если не станешь таскать бананы, я их терпеть не могу!
— Никаких бананов, клянусь! — разулыбался он и вышел.
В палату сразу же зашел Евгений Александрович, один, без охраны.
— Евгений Александрович, подозреваю, что ваш адвокат болтается где-то рядом? — спросила она.
— Вы угадали. — Он слегка опешил и, еще не зная, чего ожидать, нервничал.
— Тогда давайте его сюда побыстрей, у меня очень болит голова, и я устала, — отдала приказание Ника и, вспомнив Сонечкино воспитание, добавила: — Извините.
— Что вы, я понимаю!
Он совсем не солидно, суетясь, достал мобильный, нажал кнопку, спохватился, вспомнив о статусе, взял себя в руки и властно приказал:
— Семен, поднимись, зайди в палату! — и убрал телефон во внутренний карман пиджака.
— Вы что-то решили, Вероника?
— Да. Как говорят американцы: «Дайте ему еще один шанс», а лучше отправьте его в армию в какие-нибудь ВДВ или спецназы, туда, где посложнее.
Ника перевела дыхание, ее голова жила отдельной от хозяйки жизнью. Сейчас по расписанию у нее числилась боль, сильная, нарастающая. По-хорошему надо бы позвать медсестру и сделать укол, но Ника хотела побыстрее закончить со всем этим, не тратя время на уколы.
— Спасибо вам, Вероника! Все мои обещания остаются в силе, и сумма, которую вы назовете, в разумных пределах, конечно, вам будет выплачена.
— Конечно, в разумных, — усмехнулась она тому, как быстро он оклемался. — Отдельная палата — это ваши происки?
— Мои, — признался он.
— А если бы я отказалась, меня бы перевели в общую?
— Ну что вы! — Он снова был царственным, а потому снисходительным львом.
Ну почти был.
— Вы ведь пострадали из-за нас, я хоть как-то должен был компенсировать…
— Бросьте, Евгений Александрович! Компенсировать! — Она усмехнулась, и они переглянулись, как два все понимающих игрока в покер. — Я делаю это не для вашего сына, а для вас. Он не такая уж дешевка, как вы думаете, и еще неизвестно, кому бы больше не повезло: ему или зэкам, с которыми он бы сидел.
