– Ты, тот наёмник, который выжил под выбросами?
– Да, это я. Кто напал на вас сегодня ночью?
– Это было на закате. Они мелькали как тени, как призраки. Меня спасло только то, что я отошёл от хутора. Мне досталась шальная пуля. Это были те, кто не раз бывал на хуторе, знали окрестности и много чего другого. Пока я был в сознании, то подумал, что на нас по ошибке напали свои же. Но так быстро двигаться не может, ни одно живое существо.
– Тебе нужна срочная помощь и лекарства. Давай я отнесу тебя на базу, но я не знаю куда идти.
– Я покажу.
На базе картина была не радостнее, чем на хуторе. Всё вокруг было поломано, дымилось. На дне ямы в ангаре Суслова Шрам обнаружил профессора Каланчу. Сталкер перенёс его в дом. – Я очень виноват перед тобой. Лучше бы мне тогда погибнуть. – Каланча прикрыл глаза. Сталкер решил, что учёный бредит.
– Ты помнишь своего отца?
– Очень плохо. Я давно его не видел.
– Ты помнишь аварию в 86-ом?
– Нет, точнее боюсь это вспоминать. Мне потом кошмары снятся.
– У меня мало времени. Твой отец это я. – Каланча сжал ладонь сталкера – Не перебивай! Вот возьми – Профессор достал из внутреннего кармана куртки старую карту – Тут всё обозначено и пояснительная записка внутри. Я думал, что ты ни когда не появишься в Зоне. Тогда в 80-х я давал тебе таблетки, что-то вроде противоядия, они должны были помочь тебе избежать последствий экспериментов, которые проводили я и Лебедев. Мама твоя нас бросила ещё до того как я стал работать у Лебедева. Там на карте есть место ИФП – Институт Физики Поля. Мы проводили эксперименты по защите различного оборудования и устройств. Случайно обнаружился один забавный эффект, сейчас нет времени рассказывать подробно. Мы научились, используя малые количества вещества, наделять их исключительными свойствами. Теперь такие объекты называют аномалиями. Трудность заключалась в том, что мы не могли выявить закономерность, позволяющую предсказывать свойства объектов. Когда на одной из экспериментальных установок случилась авария, был обнаружен эффект превращения в монстров, любой биологической сущности. И вот тогда родилась идея новой военной доктрины СССР. Суть идеи была проста и ужасна одновременно. Используя открытые эффекты создать суперсолдат с особыми свойствами. Организовать охрану стратегических объектов с использованием аномалий. Аномалии также предполагалось использовать как диверсионные средства. Транслируя излучение, превращающее биомассу в монстров, модулированное особым образом, на территории занятые противником можно было превратить в зомби огромные армии. Вот тогда наш институт значительно расширили. Вокруг него на огромной территории, но не на поверхности, а под землёй, был построен громадный комплекс сооружений. Где-то на поверхности для сотрудников и их семей был построен закрытый город. Этот город был тем, что называлось коммунизм. Продукты и вещи можно было заказать любые. – Каланча замолчал, успокаивая дыхание – Эксперименты указывали на то, что в результате работы излучателя пострадает часть населения на территории нашей страны. Моя лаборатория начала поиск средств защиты или нейтрализации результатов работы излучателя. Вот тогда я стал испытывать полученный препарат на себе, когда эффект был закреплён, я стал кормить этими пилюлями и тебя. А потом произошла авария. Я, Лебедев и часть сотрудников лаборатории спаслись, выбравшись, через дренажную систему на поверхность. К этому времени вокруг царила жуткая неразбериха. Когда мы узнали об аварии на ЧАЭС, решили молчать, справедливо полагая, что в аварии на станции могут обвинить нас. Нам удалось перенести часть оборудования и припасов на болота. Вот так и появилась группировка «Чистое небо». Мы хотели найти путь к центру управления подземным городом и отключить все установки, которые создавались по нашим разработкам. Какие они и что с ними теперь сказать трудно. На одном учёном совете был сделан доклад о новой системе безопасности всего комплекса. Я не специалист, но суть такая, система защиты активирует весь потенциал комплекса в том случае, если решит, что комплекс подвергся серьёзной угрозе, например ракетный удар. Установки комплекса так замкнуты друг на друга, что активировав комплекс однажды деактивировать его теоретически невозможно. Все эти выбросы и прочее как раз результат их работы. Но, ни я, ни Лебедев не имели полного представления о реальных масштабах работ. В какой степени была реализована система безопасности, ни кто из нас не знает. Тебе нужно проникнуть туда и всё отключить или взорвать. Там внутри, есть указания, как действовать в подземелье, но вот как попасть туда сейчас я не знаю. Я умираю, спасти меня ты уже не сможешь, я получил такие ранения, что даже квалифицированные врачи меня уже не спасут. На нас напал отряд, который ушёл с Лебедевым, я узнал многих ребят и Лебедева, они что-то искали по всему лагерю, но так и не нашли. Лебедев не собирался уничтожить комплекс, он хотел захватить его и отомстить всему миру. Там, под землёй, твоя судьба, сделай то, что я прошу, ради меня и ради себя. Каланча замолчал. Сталкер ждал, он медленно снял куртку и укрыл отца. Шрам не сразу понял, что его отец уже умер. Утром на базе «Чистого неба» возле ангара Суслова появились две могилки, без подписей.
