— Привет! — крикнул Рэт, когда его друг спрыгнул со ступеньки автобуса.
— Слушай, Рэт, ты с Конни не говорил? — спросил Кол.
— Не-а, — сказал Рэт, наблюдая, как Конни исчезает в дверях школы. — А ты?
Кол скорчил гримасу.
— Я сказал ей в понедельник, — продолжал Рэт, — она просто должна признаться, что выпендривалась с этой молнией. Я хочу сказать, я бы то же самое сделал, если бы умел вытворять все эти штуки: это классно! Но она все еще дуется на меня.
— Возможно, она и в самом деле не могла остановиться, — осторожно предположил Кол, уже зная мнение товарища на этот счет. — Возможно, она не врет, когда говорит, что как будто что-то овладевает ею.
— Да ладно! «Я пытаюсь разнести вас на куски, но не знаю, что я это делаю», — ответил Рэт, безжалостно передразнивая тоненький голосок Конни. — Брехать не пахать! У нее глаза открыты были всю дорогу. Она знала, что делает.
— Послушай, Рэт, Конни не врет. Это на нее не похоже.
— Ну да, ну да. Может, мы только сейчас начинаем узнавать, кто она такая на самом деле. Я хочу сказать, знал ли ты, что она умеет такое? Нечего стыдиться того, что обладаешь потрясающей силой, — мне самому до чертиков завидно! — но почему она просто не признается в этом нам, своим друзьям?
— Но она-то так не думает.
Внутри школы раздался звонок.
— Пошли, — сказал Рэт, который редко так жаждал оказаться в классе. — Последний день семестра, вряд ли они надеются, что мы сегодня будем что-нибудь делать?
На рождественской службе в школьном зале Конни сидела одна, через два ряда от Рэта и Кола. Она не могла смотреть на них. Ей было ужасно стыдно от того, что она натворила. Сидеть рядом с Рэтом по дороге в школу было пыткой, каждая проведенная в одном классе минута — мучением. Она не знала, сможет ли выносить это и дальше. Придется ей держаться от них подальше.
Джейн и Аннина вошли в зал вместе со своим классом и сели рядом с ней. Джейн неуверенно улыбнулась, глядя на Конни.
— С тобой все хорошо? — спросила она. — Ты выглядишь расстроенной.
— У меня все в порядке, — солгала Конни.
Хор выстроился на сцене, впереди выступал солист. Он запел первый стих вступительного рождественского гимна. Конни увидела, как он притягивает к себе внимание всей школы, и ей пришла в голову мысль, не получает ли она такого же тайного удовольствия, когда вызывает бурю? В памяти у нее определенно всплывали фрагменты радостного возбуждения от управления молнией. Ей нравилось стоять в самом центре стихии и подчинять ее своей воле. Единственной загадкой для нее было, какое из мифических существ использовало ее в тот момент как проводника. Если бы она это знала, то была бы более подготовленной к сопротивлению этой силе.
