— Ни одного огонька в замке не видно! — сказал Ртутти, быстро семеня рядом с Трувером и придерживаясь в темноте за его штанину. — Все спать полегли! Небось и ворота на запоре!
— Запоры откроются, если мы заиграем. Еще обрадуются, когда их разбудит музыка.
Но, подойдя поближе к высокому замку, облитому лунным светом, они увидели, что ворота распахнуты настежь.
Шаги гулко отдавались в пустынном дворе замка, вымощенном каменными плитами. Черные провалы окон безжизненно и немо смотрели из глубокой тени на залитый голубым лунным светом двор. Ни стражи, ни огонька, ни живого звука, ни движения. Замок был пуст, заброшен, мертв.
Колодец забит досками и запечатан свинцовой печатью с изображением Дракона.
— И тут этот окаянный Дракон! — горестно сказал Трувер. — Бедный, брошенный, осужденный замок, мы так надеялись для тебя спеть!
— Да… И закусить у тебя! — грустно вздохнул Ртутти.
— И отдохнуть, — вздохнул Жонглер.
— А ведь здесь кипела жизнь… — задумчиво и нараспев продолжал Трувер. — Какой веселый смех звенел тут во дворе! Как заливисто ржали кони поутру! Как весело трещал огонь в очагах! Где теперь нежные румяные личики, что выглядывали из этих окон? Или вас тоже сожрал Дракон после того, как убил храбрых рыцарей, вас защищавших?..
— Ах, мы им все равно не поможем. Уйдем из этого заброшенного, запечатанного грустного замка! — предложил Жонглер.
— Это было бы неблагородно, клянусь! — горячо воскликнул Трувер. — Разве мы сами не бедняки, бездомные бродяги и наше сердце всегда не на стороне обиженных и потерпевших поражение на турнире с самым подлым и несправедливым в мире рыцарем — Удачей?
— Что тут могут поделать наши сердца? Они даже нас самих накормить не могут, — уныло прохныкал карлик.
Трувер сорвал с головы шляпу и, учтиво взмахнув ею, низко поклонился перед темными рядами пустых и черных окон:
— Мы всего лишь бродячие музыканты. Мы можем только сыграть для вас в память и в честь всех, чьи жизни проходили и прошли среди этих стен.
Он ударил по струнам арфы и запел самую лучшую и длинную балладу, какую знал.
— Сумасшедший… — прохныкал Ртутти и покорно взялся за смычок. А флейта Жонглера уже свистела и щебетала, наполняя двор птичьими голосами.
Трое музыкантов играли и пели так, точно перед ними был королевский дворцовый зал, полный прекрасных дам и знаменитых рыцарей.
Поющий голос и звуки флейты проникали в пустынные темные залы, пробегали по запутанным каменным ходам и лестницам и будили эхо в угрюмых, опутанных паутиной сторожевых башнях, стороживших теперь только пустоту и тишину.
