— В твоих ли руках нить его жизни? — прошептала Гисхильда.
Она не ждала ответа, не ждала знака. Ее боги никогда ей не отвечали. Слишком долго она была в Валлонкуре. Боги Фьордландии злопамятны. Так скоро они не простят.
Она опустилась на колени перед небольшим шкафчиком, стоявшим у ложа Эрека. Дверца открылась с негромким щелчком. Она достала тяжелую фаянсовую кружку. И два бокала, которые спрятала там вчера.
— Так мы начинали.
Гисхильда вскочила. Едва не опрокинула кружку. Он открыл глаза и улыбнулся. Однако голос его был еще слишком слабым и дрожащим.
— В нашу первую ночь, — сказал он. — Ты уже не помнишь?
Как часто она пыталась забыть это, но знала, что ей не удастся.
Иногда просыпалась среди ночи. Тогда она снова видела сны о том, как ревущая толпа ярлов вломилась в ее спальню, чтобы уложить ей в постель мужа.
— Тогда ты выпил немного, — возразила она.
— Я хорошо приложился заранее.
— Не очень-то умно в брачную ночь.
Он поднял брови и вздохнул.
— Этому ты меня научила.
Гисхильда вновь почувствовала себя виноватой. Он был неплохим парнем, и он старался. Невольно вспомнилось то, как он рассказывал, что перед первой брачной ночью ради нее помылся. Такое пришло бы в голову немногим из ее ярлов. Если бы только ей дали больше времени. Может быть, однажды она сама выбрала бы Эрека?
— Ты мне скорее товарищ, чем жена, — сказал он, пытаясь рассмеяться. — Приходишь с кружкой водки, одетая, словно для битвы, от тебя еще пахнет кровью сражения.
Она пожала плечами.
— Не было времени помыться.
— Я знал, что ты будешь здесь, когда я проснусь.
Гисхильда только легонько покачала головой. Чушь какая! Этого не знала даже она сама.
— Я попросил Беорна кое-что принести… для тебя. Он посмотрел на меня так, словно меня тролль по голове ударил, когда я сказал ему, что купить. Но сделал. Трудно было достать это в Гаспале. По крайней мере так он сказал… — Внезапно дыхание Эрека стало тяжелым.
Ему было трудно говорить. Он пытался не обращать на это внимания, но его раны были слишком серьезны.
Левая рука была крепко привязана к груди тугой повязкой. Он с трудом шевелился. Опираясь на правую руку, он сел на постели. Внезапно он покачнулся.
Гисхильда испугалась, что он завалится на бок и упадет с кровати, но ее муж удержался.
Она поставила кружку и оба бокала на пол.
— Тебе следовало бы быть немного осторожнее.
— О, моя жена мне указывает. Хороший ли это знак? — Он ухмыльнулся, однако на лбу его блестели капельки пота. Каждое движение изматывало его.
