Пилот выставил большой палец в знак одобрения и потянул за рычаг в кабине. Крюк отцепился от трапеции. Орнитоптер начал падать, весьма резко, должен сказать, прямиком в море, отчаянно хлопая крыльями. Казалось, это падение никогда не кончится, но потом, немыслимо медленно, он начал выравниваться и ложиться на левый борт, набирая высоту. Я понял, что все это время не дышал.
Я взглянул на Кейт де Ври, которая подалась вперед, напряженно вглядываясь в люк, и увидел, как она выдохнула.
— Это было незабываемо, — сказала она с полнейшим удовлетворением и улыбнулась. У нее была необыкновенная улыбка. Все ее лицо будто вспыхивало, и вы невольно улыбались в ответ.
— Да, мисс, — отозвался я.
— Пойдем же, наконец, — нетерпеливо сказала мисс Симпкинс, всплеснув руками. Я повел их из посадочного отсека по мостику к пассажирским палубам. На мисс Симпкинс была очень непрактичная обувь на каблуках, которые все время застревали в металлической решетке настила, так что она всю дорогу оступалась, спотыкалась, вздыхала и фыркала.
— Что за ужасный коридор! — возмущалась она.
— Пассажиры обычно здесь не ходят, мисс, — ответил я. — Только из-за вашего позднего прибытия вы вообще видите эту часть корабля.
Кейт де Ври благоразумно обулась в туфли на плоской подошве и шла легко, равнодушная к конвульсивным движениям своей компаньонки. Она внимательно разглядывала все вокруг, будто хотела, если понадобится, суметь начертить план дирижабля.
— Вы в первый раз на борту воздушного корабля, мисс? — спросил я ее.
— О да, — отозвалась она.
— Если вам интересно, сегодня утром, попозже, будет экскурсия по кораблю.
— Замечательно. — Она обернулась к мисс Симпкинс, у которой слетела с ноги туфля, застрявшая каблуком в металлической решетке. Компаньонка, нагнувшись, яростно пыталась ее выдернуть.
— Позвольте, мисс, — сказал я. И подал ей туфлю.
Я поймал взгляд девочки, и, клянусь, в нем вспыхнуло озорство, а мне пришлось сделать каменное лицо, чтобы не улыбнуться в ответ.
— Какая-нибудь обувь на плоской подошве будет удобнее, если вы пожелаете участвовать в экскурсии, — посоветовал я.
— Вот уж этого я желаю меньше всего на свете, — пробурчала костлявая компаньонка.
— Наверное, кто-нибудь сможет катить тебя в кресле-каталке, — любезно предложила девочка.
— В этом нет необходимости, благодарю, Кейт.
Кейт. Имя шло ей. Коротко и красиво.
Мы добрались до пассажирских кают, и я повел их по парадной лестнице на А-палубу, где размещаются пассажиры первого класса. Резные перила были из орехового дерева, хотя и полые для уменьшения веса, а наверху, над покрытыми красным ковром ступенями, красовалась великолепная фреска Микеланджело. Фрески оказалось достаточно, чтобы утихомирить компаньонку на несколько секунд, да и каблуки у нее не отвалились, что ее радовало еще больше.
