— Конечно, — лорд жестом поторопил стоящего рядом слугу. — Иди, да поживее!
— Леди Катса, — добавил Гиддон, вместе с Оллом направляясь к выходу. — Почему бы вам не остаться здесь и не составить компанию милорду?
В сопровождении слуги они вышли из зала, и высокие двери захлопнулись за ними. Катса и хозяин остались одни.
Она пристально посмотрела на него. Лорд побледнел и часто задышал, стараясь не смотреть на нее. Виду него был такой, словно он вот-вот лишится чувств.
— Сядьте, — приказала Катса. Он упал в кресло и тихо застонал. — Смотрите на меня, — добавила она. Его взгляд скользнул по ее лицу и остановился на руках. Жертвы Ранды всегда смотрели на ее руки, на лицо — никогда. Не могли выдержать взгляда. К тому же удара они ожидали от рук.
Катса вздохнула.
Он открыл рот, чтобы заговорить, из его горла вырвался лишь скрип.
— Я не слышу, — сказала Катса.
Он откашлялся.
— У меня семья. Мне нужно о ней заботиться. Делайте, что пожелаете, но, прошу, не убивайте меня.
— Вы просите не убивать вас ради семьи?
— И ради себя самого, — в бороду скатилась одинокая слеза. — Я не хочу умирать.
Конечно, кто захочет умирать за три акра леса.
— Я не убиваю тех, кто украл у короля три акра леса, — сказала она, — а потом щедро заплатил за них золотом. За такое преступление скорее ломают руку или отрезают палец.
Она двинулась к нему, вынимая кинжал из ножен. Он тяжело дышал, не отрывая взгляда от яиц и фруктов на блюде. Интересно, его стошнит или, может, он начнет рыдать? Но внезапно лорд отодвинул от себя блюдо, опрокинутый кубок и серебряные приборы, вытянул руки на столе и, опустив голову, стал ждать самою страшного.
Катсу захлестнула волна усталости. Приказы Ранды легче было выполнять, когда жертвы умоляли или скулили, когда в них не оставалось ничего достойного. Королю ведь не было никакого дела до этих лесов — его волновали лишь деньги и власть. К тому же лес вырастет снова, а отрезанные пальцы заново не вырастают.
Она вложила кинжал обратно в ножны. Значит, руку, или ногу, или, может, ключицу — очень болезненный перелом. Но ее собственные руки словно налились свинцом, ноги не желали двигаться.
Лорд испустил дрожащий вздох, но не пошевелился и продолжал молчать. Лжец, вор и дурак.
Он был ей совершенно безразличен.
Катса резко вздохнула.
— Я вижу, вы храбры, — сказала она, — хоть сначала мне так и не показалось.
Вскочив на стол, она ударила его в висок, как делала с охранниками Мергона. Он, покачнувшись, упал со стула. Катса развернулась и направилась в большой каменный зал ждать, когда Гиддон и Олл вернутся с деньгами.
