— Зачем тебе пять рублей?
— «Клинское» купить, зачем еще! — удивилась она. — «Клинское» — это круто!
— Тебя как зовут?
— Даша-а… — улыбнулось бестелесное существо.
— Ты тоже пьешь?
— Все дети «Клинское» пьют. Выпьешь, сразу так… хорошо, хорошо, будто во сне летаешь…
— Ты, в каком классе?
— В школу не хожу. Баловство это, — строго сказало бестелесное существо Даша, — И далеко очень. До Софрино шесть километров.
— Телевизор у вас есть?
— Есть, — кивнула Даша. — Только не работает. Электричества нет. Провода еще в прошлом году своровали.
— Кто своровал?
— Витька, братан, кто еще. Срезали с мужиками из Ашукино ножницами и сдали в.… — девочка запнулась. — Не помню, как он называется.
— Пункт «Приема цветных металлов», — подсказал Сергей.
— Ага, — кивнула Даша. — Два дня после пили.
Сергей опустил голову и посмотрел себе под ноги. Ботинки успели запылиться, пока добирался «меж высоких хлебов» до этой деревни, под названием Лысая.
«Надо бы почистить!» — некстати подумал он.
— Дашка-а! — раздался резкий, визгливый голос. — Ты с кем там лясы точишь!? Подь сюда!
В темном дверном проеме появилась квадратная баба неопределенного возраста. Несмотря на жару, на ней была черная мятая водолазка, шерстяная юбка и оранжевый жакет, униформа путевых рабочих. Вернее, когда-то он был оранжевым. Сейчас, грязно-желто-серым.
— Чего надо? — зло спросила она, вглядываясь в лицо Сергея.
— Маманя! Он мент! Витьку в тюрьму забрать пришел! — крикнула девочка и, выпустив котенка в траву, подбежала к матери.
— Войти можно? — спросил Сергей, приоткрыв калитку.
— Кто сами будете?
— Он мент. Про Витьку спрашивает…
Баба в жилете звонко треснула ее по затылку.
— Молчи, зараза! Столько раз сказано. Молчи, когда старшие беседуют! Иди в дом!
Баба схватила девочку за локоть и затолкнула в избу.
— Кто сами будете? — повторила она, зло, сверкая маленькими глазками. И металлическими зубами во рту.
— Я из собеса. Проверяем жилищные условия. На предмет улучшения. Вы — Глафира Петровна Разоренова? — спросил Сергей.
— Петровна! — как эхо, подтвердила баба.
— У нас по спискам, вы числитесь, как многодетная мать.
Сергей для убедительности раскрыл папку и переложил справа налево два листа бумаги.
— Гуманитарная помощь, что ли? Даром не надо! Сунут гнилую гречку, да банку кильки, издевательство одно. А детей кормить чем?
— Сколько их у вас?
— Трое. Хотя, одного не считай. Петька в интернате для дебилов в Абрамцеве. Так что, выходит, четверо. Нюрка тоже, в деревне у двоюродной сестры Аньки. Лишний рот нам не к чему. Витька, тот дома вовсе не ночует. По нем нары давно плачут. Получается, пятеро.
