– Просто я люблю знать, где нахожусь и с кем.
– Значит, это не был просто окольный способ выяснить личность молодой женщины?
Конечно, это мне тоже было интересно, и теперь я хотел сменить тему.
– Я видел жену хозяина постоялого двора сегодня утром, Вильям. Она вышла из тумана.
– Кого? А, Джейн Давенант.
– Несравненную, как вы сказали. Выражение лица Шекспира стало непроницаемым.
– Кормилица Рут хочет поговорить с тобой, смотри, она машет.
Я обернулся. Старуха сидела откинувшись на скамье, вытянув перед собой ноги. Ее юбка была задрана, но ненамного выше пределов, допустимых приличиями, ее ноги осматривал доктор Ферн. Она, впрочем, глядела на меня и подзывающим жестом махнула своей могучей рукой. Пирман, ученик доктора, отошел в сторону. Мой друг Абель Глейз болтал с женщиной, которую Шекспир назвал Сьюзен Констант. Я приблизился.
Хью Ферн мягко говорил:
– Кажется, серьезных повреждений нет, госпожа Рут.
– Нет повреждений. Нет повреждений. Господин Ревилл, оцените сами тот вред, что нанес мне этот скотина возчик.
Это было утверждение, а не вопрос. Я взглянул на ее ноги. А они взглянули на меня, пухлые и крепкие.
– Ну… – только и смог сказать я.
– Бедное мое старое тело, – запричитала госпожа Рут.
Едва ли я когда-либо видел более здорового человека, в каком бы возрасте он ни находился. Я искоса глянул туда, где стоял Шекспир, но он уже ушел.
– Я дам вам проглотить капельку одного лекарства, госпожа Рут, – произнес доктор Ферн, – а также снадобье из говяжьей ножки и другие мази, которые вы будете втирать в пораженное место.
Старая кормилица казалась вполне довольной, и я понял, что мудрый доктор – не говоря уже о преуспевающем – всегда соблюдает равновесие между требованиями пациента и собственными наблюдениями.
– Вы сделаете мне предсказание, доктор Ферн? Как раньше? – спросила госпожа Рут. – Чтобы узнать, стоит ли мне подавать жалобу на этого гадкого возчика, Джона Хоби.
– Я сделаю его на следующей неделе, – ответил Ферн. – Когда луна будет в нужной фазе.
По нотке нежелания в его голосе я догадался, что он не посоветует ей преследовать Хоби, и доктор еще больше вырос в моих глазах.
– А для меня вы сделаете предсказание, сэр? – вмешался Абель Глейз, слышавший окончание этого разговора.
Я несколько удивился тому, что мой друг хотел услышать о своем будущем, может, потому, что сам бы я не стал этого делать (мне и так было неловко от пророчеств Люси Милфорд, а уж они, по крайней мере, доставались мне бесплатно). Возможно, удивление отразилось на моем лице и было истолковано остальными как сомнение или недоверие.
