Мы с американским ученым проделали тот же путь, что и накануне: снова у меня возникло тиканье, курсирующее от селезенки до желудка, и осталось ощущение «фантомного взора» после проезда через стену непрекращающегося дождя; снова на КПП пришлось оставить кейс, мобильник и часы; снова — ужасное инквизиторское кресло, но на этот раз уже без опеки радостного отечественного врача Саши, который, видимо, теперь затаил кровную обиду на всю Русь в моем лице за то, что я не позвонил; снова демонстрация языка девушке-сержанту…
Голова гудела, но работать было нужно. Поэтому, оказавшись в окружении красных флажков, я сразу же решил досконально осмотреть местность и не спеша отправился в мини-путешествие.
Первым заметным событием сегодня стала встреча уже знакомого болгарского физика Додона Хаджипетрова. Гигант науки вновь предрек мне страшные мучения, если я сейчас же не уберусь восвояси со своими русскими секретами. В конце концов, накачанный ученый так разошелся, что военные все-таки вывели его под белы ручки, что, кстати говоря, чуть было не стоило некоторым из них целостности костных тканей.
После этого я снова увидел узор на скалах. Вглядевшись, с удивлением обнаружил, что номер штрих-кода был уже другой. Я педантично переписал его в блокнот, после чего рисунок, как и вчера, благополучно исчез.
Я продолжил изучение территории.
Больше всего привлекли мое внимание три объекта. Два «озера» и «пещера» с парным входом, располагающимся на небольшом возвышении практически в центре зоны. С озерами, правда, две одинаковых впадины, находящихся друг от друга на расстоянии метров трехсот, можно было сравнить лишь по овальной форме и прозрачности вещества, которыми они были заполнены. Размеры их были примерно таковы: по большому диаметру около четырехсот метров, по малому — метров двести, может, чуть больше.
Вещество, которым были заполнены «озера», больше всего напоминало упругое желе. Я попробовал отковырнуть от него небольшой кусочек. Подцепил специальной ложечкой, извлек немного студня. Образовавшаяся выемка довольно быстро заполнилась прозрачным гелем, который тут же превратился в однородную желеобразную массу — не отличить от остальной.
Я глянул на кусок вынутого «холодца» через увеличительное стекло. Прозрачность практически идеальная, никаких частиц или кристаллов не различить. Жаль, что нельзя здесь в микроскоп глянуть — Боб еще вчера предупредил меня, что приборы подобной сложности на территории уже не действуют.
