— С Андреа. — Он сфокусировал на мне взгляд. — Прежде чем я объясню, скажи, что произошло?
Я встретилась с его тяжелым взглядом и не смогла отвести свой.
— Думаю, это мне надо спрашивать. Зачем ты меня отбросил?
Он опустил глаза и посмотрел на свои ноги. Его пальцы теребили ткань слаксов, обтягивающих бедра. Он сглотнул и облизнул губы, кончик языка на мгновение появился и скрылся — быстро, словно змеиное жало.
— Извини, — сказал он. — Меня что-то напугало. — Его голос угас почти до шепота.
— Я напугала тебя?
— Я не питался человеческой кровью много лет, больше, чем ты живешь на свете, но сегодня это чуть не произошло. Ты знаешь, как близко я подошел к краю? Я почти вонзил свои клыки в твою прекрасную шейку…
Я бы позволила ему это.
— Это не шутка? — Слова вырвались у меня от удивления, когда я поняла, что он сказал. — Ты не пьешь человеческую кровь?
— Нет. — Огонь снова затеплился в его глазах. — Я видел слишком много смертей и разрушений, Кейра, и не хочу принимать в этом участие.
— Подожди, — сказала я, сев на постели. — Ты серьезно? Хочешь сказать, что ты — благородный вампир и защитник обиженных?
Шутка была неудачной. Каюсь… Я не знала, что еще сказать.
— Я совершенно серьезно, Кейра. Это не культовое телешоу и не дрянное кино. Нам повезло: современная наука — прекрасная вещь. Мы не должны рисковать тем, что нас обнаружат, если будем по-прежнему пить человеческую кровь.
— Но кто-то из вас пил кровь моего кузена.
— Вот поэтому я и обещал тебе заняться расследованием. Это противозаконно.
— Даже по взаимной договоренности? Даже если Марти сам этого хотел?
Он не ответил. Его лицо было в тени, мимика выражала противоречивые чувства.
— Адам?
— Если по взаимному согласию, закон не нарушен, — произнес он без всякого выражения.
Я чувствовала, что за этими словами скрывалось что-то невысказанное.
— Почему тебя это беспокоит, Адам? Разве это не часть природы вампиров?
Он тяжело вздохнул:
— Наша природа и потребности заставляют нас сначала соблазнить жертву, а потом высосать из нее кровь. Но грань между соблазнением и добровольным согласием — очень тонкая. Околдовать и обольстить легко, но подобные вещи противны большинству цивилизованных вампиров. Разница между изнасилованием и соблазнением состоит в умении показать товар лицом. Если же выбора нет, это насилие в чистом виде.
В его словах был смысл.
— Но ведь некоторые жертвы сами вас ищут.
— Да. Возможно, твой кузен был одной из них. Но если нет, тот, кто пил из него кровь, пересек черту. Тем более учитывая летальный исход. Я все выясню.
