Потом все понеслось так стремительно быстро, что в голове моей остались лишь отдельные яркие вспышки. В окнах дома вдруг замелькал свет, послышались голоса, лай собак, хлопанье оконных рам. Балконная дверь квартиры Ворожевых с шумом распахнулась и оттуда в зеленом колпаке и в полосатой пижаме выскочил Ленкин дедушка.
— Милиция! — в отчаянии закричал он. — Где милиция?! Первый раз за неделю уснул! Первый раз! Да что же это такое!
А Клочик, сбитый с толку такой каруселью, схватился за аппарат и ослепил дедушку вспышкой. Потом еще раз! И еще!
— Пожар! Горим! — послышались крики из соседнего дома.
Мы кинулись бежать; Позади нас завизжали автомобильные тормоза. Хлопнула желтая дверца с надписью ПМГ-13. Сильные руки милиционеров подхватили нас и повели к машине, на крыше которой бешено крутился темно-синий фонарь.
— Это, что ли, твоя квартира? — спросил сержант.
— Эта, — сказал я.
— Ну так отпирай.
— К-ключа н-нету, — заикаясь, ответил я.
— Что же ты, артист, по ночам гуляешь, а ключа с собой не берешь? — И милиционер нажал кнопку звонка. В нашей тихой, вежливой квартире он прозвучал как сигнал тревоги.
Послышались голоса, шарканье ног, и в дверях появились встревоженные лица моих родителей.
— Боже, что случилось? — всплеснула мама руками.
— Ваш мальчик? — строго спросил милиционер.
— Наш, — сказал папа.
— Непорядок, товарищи родители. Форменное, скажу, безобразие. Разгуливает по ночам с духовым инструментом, общественный порядок нарушает. Шутка ли, целый дом разбудил! Надо бы протокол составить. Но, учитывая малый возраст задержанного, ограничимся предупреждением. А вообще, я бы на вашем месте выдрал бы его хорошенько.
— Но он же был дома?! — воскликнула мама. — Он спал!
— Спал да встал, — усмехнулся милиционер. — И в окошко, на свежий воздух. А там уже его дружок поджидал с фотоаппаратом и лампой-вспышкой. Так что советую вам хорошенько во всем разобраться.
Милиционер козырнул и вышел.
— Чтобы я больше в доме этой иерихонской трубы не видела! — закричала мама. — Или я — или труба!
Мама бросилась на кухню, но споткнулась о зеленый мешок и чуть не упала. Она пнула мешок ногой и крикнула:
— Вот твое мерзкое воспитание! Хоть бы ты поскорей уехал!
— Не беспокойся, — сказал папа. — Через три дня уеду.
— Господи, неужели я доживу до этого счастливого дня, — сказала мама и заплакала.
— Алексей, в чем дело? — спросил папа сухим и каким-то совершенно чужим голосом.
Я молчал.
— Если ты сейчас не объяснишь, то я… Я начну относиться к тебе по-другому.
