— Вы тоже в хореографический кружок ходите?
— Я-то? Хожу. Я петь люблю. Особенно в хоре. Ну, я пойду, раз Лены нет. Извините. До свидания.
— Постойте, мальчик. Хорошо, что вы зашли. Леночка задерживается, а Зюзик уже погулять хочет. Сходите, погуляйте с ним.
И она привела из комнаты жирную ленивую таксу. Делать было нечего, и мне пришлось согласиться. Когда я вышел на площадку, из соседней квартиры послышался Генкин голос:
— Серега, Ну где ты там?
— Тут я. В другую, понимаешь, квартиру залез. А теперь вот старушка попросила с собакой погулять.
— Нашел время с собачками гулять.
— Да я сейчас. Быстро. Ну, — сказал я собаке, — гуляй тут. Некогда мне с тобой возиться.
Но тут собачка гулять не хотела и упорно тащила меня вниз.
— Не хочет, подлая, тут гулять. На улицу тянет, — сказал я. Пришлось бежать во двор. Потом я отдал собаку старушке и подошел наконец к двери, за которой томился Генка.
— Ну что, сидишь, альпинист? — спросил я.
— Сижу.
— Сейчас я тебя выпущу.
Но на этот раз ни один из ключей не подходил.
— Крышка, — сказал я. — Придется сдаваться на милость хозяев. Можно, конечно, дворничиху позвать.
— Ой, нет! Только не ее. Ты же знаешь нашу дворничиху.
— Тогда сиди и жди хозяина. Скажешь, что тебя ветром занесло.
— Тебе смешно. А если хозяин вообще не придет?
— Как это не придет?
— А так. В отпуск уехал. Или в командировку. Тут такой беспорядок. Вещи раскиданы, бумажки на полу. Будто уезжать собирались в спешке.
— А ты думаешь, здесь один человек живет?
— Похоже на то. Квартира маленькая, однокомнатная. И всего один диван.
— Если уехал, то дело плохо. Придется за дворничихой идти.
— Нет, ни за что. Я лучше тут все лето просижу.
— Ну, сиди. Пресной воды у тебя сколько угодно. А без пищи человек может больше месяца жить.
Мы замолчали. В этот момент снизу послышались шаги. Я отошел от двери и заглянул в пролет. Наверх поднимался мужчина в больших очках, с густой черной бородой. На голове у него была малюсенькая рыжая кепочка. Поднимаясь, он что-то бурчал себе под нос. Уж не знаю почему, но только у меня в голове сразу мелькнуло: он.
— Генка, — зашипел я, — идет! Борода черная, в очках!
Даже через дверь я почувствовал, как Генка затрясся от страха. Мужчина приближался. Тогда я шагнул к нему навстречу и сказал:
— Здравствуйте.
— Здравствуйте, — ответил он.
— Вы в тридцать четвертой квартире живете?
— Как будто так.
— Ну так вот. Вы, пожалуйста, не пугайтесь, но там Генка.
— Генка? Какой Генка? И почему я должен его пугаться?
