— Нет. Нет, спасибо. Апельсиновый сок, если можно.
К молодым людям подходили знакомые, подсаживались за столик или просто останавливались, чтобы поболтать, я застенчивая от природы Пат-рицин окончательно оробела и смешалась. Бедняжка словно бы утратила дар речи и отделывалась еле слышным "Как поживаете?" — никакие другие слова не приходили на ум. Шарон держалась приветливо, в разговоре обращалась главным образом к ней, при этом не сводила оценивающего взгляда, отчего смущение девушки только усиливалось. Мартин тоже старался вовлекать Пат в общую беседу, то и дело касаясь ее руки.
Но она замкнулась, наблюдая за происходящим скорее с завистью, нежели с раздражением, точно так же, как в старших классах школы наблюдала за девушками, вроде Джинджер. Ей так хотелось стать такой же раскованной, такой же жизнерадостной. Отпускать двусмысленные замечания, мило кокетничать. И почему она так нелепо оделась? Впрочем, ведь никакого другого костюма у нее нет.
— Ну, наконец-то, наш корт освободился. Пошли. Уж мы им покажем! — Мартин подал Пат руку, помогая подняться. Шарон и Фрэнк, подхватив ракетки, уже спускались вниз по ступеням. Патриция поспешила следом, крепко вцепившись в руку своего спутника и стараясь вспомнить все, чему учил ее отец. Когда-то она неплохо играла. Может, и сейчас получится.
Разогреваясь, она почувствовала, как страх понемногу отступает. Поупражнявшись минуты две в ударах с лета, девушка убедилась, что у сетки играет вполне прилично, хотя удары от земли оставляют желать лучшего. Она ни в чем не уступала противникам, но никто из них не мог тягаться с Мартином: тот посылал мячи в цель легко и непринужденно, словно настоящий профессионал. Первый сет они проиграли, и Шарон огласила корт победным воплем.
— Гордыня предшествует падению, — объявил Мартин, широко усмехаясь. — Мы просто решили вас подбодрить. Остальные сеты — наши.
Они и впрямь выиграли два следующих сета. Патриции казалось, что играет она и впрямь недурно. Уверенность ее росла; и всякий раз, когда партнер восклицал: "Превосходный удар, радость моя!" — девушка розовела от удовольствия.
Она вошла в раж: щеки раскраснелись, глаза сияли. Ну разве не великолепно — взять в руки ракетку, снова почувствовать себя ловкой, сильной, непобедимой! Прекрасное, давно забытое ощущение! Еще одно очко, и четвертый сет они тоже выиграют.
Шарон взмахнула ракеткой: крученый мяч перелетел через сетку, брат перехватил его у задней линии площадки отличным ударом слева. Фрэнк отбил мяч у самой сетки и, неспешно размахнувшись, снова послал его вперед точным укороченным ударом. Патриция прыгнула навстречу мячу — и тут слетели очки. Приземлившись на правую ногу, она услышала зловещий хруст. Волна отчаяния накатила на нее и резкой болью отдалась в сердце. Девушка застыла на месте — беспомощная, потрясенная. Она снова ослепла.
