Признаться, мне было тошно читать ее письмо. Это все равно что рыться в личных вещах Каролины или в корзине с грязным бельем. Но и оторваться я тоже не мог. Меня злило и завораживало то обстоятельство, что она так щедра на эмоции, когда общается с воображаемым человеком (Лиз), и так скупа, когда говорит с реальным (со мной). Я вдруг вспомнил письмо дяди Поппи, ту его часть, в которой Дональд Кроухерст медленно сползает в безумие. Что там написано в его бортовом журнале? Кроухерст занялся вычислением квадратного корня из минус единицы, и это навело его на сумасшедшую мысль о людях, мутирующих во «второе поколение космических существ», которые общаются друг с другом способом абсолютно не-физическим, не-материальным. Но может, он не был таким уж безумным? Может, он предсказал наше будущее, двухтысячный год? То есть эпоху, когда все кому не лень стали пользоваться Интернетом — изобретением, позволяющим людям вроде Каролины завести тесные отношения с персоной, являющейся продуктом моего воображения.
Я отложил в строну ее письмо, потер глаза и тряхнул головой. Нет, с этими нелепыми рассуждениями надо кончать. Я не желаю угодить вслед за Дональдом Кроухерстом в черный туннель, спасибо, обойдусь. Лучше спущусь на кухню и налью себе чаю. И прекращу эту дурацкую игру в Лиз Хэммонд, пока еще не поздно. Больше я не стану писать Каролине. Хватит этих партизанских вылазок. Хватит врать и притворяться.
Однако мне было очень любопытно, что она там написала в своем рассказе.
— Знаю, о чем ты думаешь, — сказал Тревор. — Ты думаешь, что мы находимся в преддверии экономической катастрофы. Прямо на краю пропасти.
На самом деле я думал совсем о другом. О том, как я рад снова увидеться с Тревором. О том, что его энергия и энтузиазм, как всегда, заразительны. И как приятно сидеть рядом с Линдси Ашворт, оказавшейся, неожиданно для меня, третьей в нашей компании; Тревор отрекомендовал ее как «коллегу». А еще, думал я, прежде мне бы и в голову не пришло, что кто-нибудь — даже Тревор — способен так долго, с таким воодушевлением и настойчивостью распространяться о зубных щетках. В течение получаса, с тех пор как мы сели за столик в гостиничном баре, он не отступил от этой темы ни на секунду.
— Разумеется, нас всех волнует экономическая ситуация, — продолжил Тревор. — Малый бизнес разваливается на куски, только успевай прорехи латать. Но «Зубные щетки Геста» в полном порядке. Капитализация замечательная. Ликвидность превосходная. Мы уверены, что рецессия нам не помеха. Нет, я не говорю, что мы и в ус не дуем. Нет, конечно. Но мы в себе уверены… такая у нас спокойная уверенность. Я прав, Линдси?
