Убедившись, что слежки нет, нырнул в подъезд нового корпуса, пристроенного к ГэЗэ во времена вредителя Ягоды.
На улице в этот поздний час не было ни души, а на Лубянке кипела самая работа. По лестницам и коридорам ходили сотрудники. Лица сосредоточенные, походка деловитая. Если б Егор видел это впервые, то подумал бы, что случилось какое-нибудь чрезвычайное происшествие общенаркоматовского масштаба, но это был обычный режим работы. Как пошутил однажды Октябрьский, у ЧК вся жизнь сплошное ЧП.
Старшего майора Егор встретил на седьмом этаже – выходящим из кабинета.
– Семь минут, товарищ младший лейтенант. Заставляете себя ждать, – сказал шеф вроде бы сурово, но в синих глазах поблескивали искорки. Егор сразу их приметил. Только истолковал неправильно, подумал – новости про Вассера. Внутри всё так и сжалось. Наконец-то!
– Я по инструкции, – начал он объяснять. – Нельзя же сразу, надо было проверить…
Не договорил. Из-за поворота выбежали двое: молодой мужчина в штатском и черноволосый майор. Ну, молодой еще ладно, а видеть бегущим солидного человека, с ромбами в петлицах, было удивительно.
– Слыхал? – крикнул майор Октябрьскому.
– Смотря про что, – ответил тот и пожал руку одному штатскому. С майором, наверное, уже виделся.
– Значит, не слыхал, – криво усмехнулся черноволосый. Говорил он с кавказским акцентом.
– Вы не поверите! – воскликнул молодой (этот по-русски изъяснялся без акцента, но как-то очень уж гладко – будто белогвардеец из кино про гражданскую войну). – Я сам бы не поверил, решил, что провокация. Если бы «Лорд» заранее не предупредил, что такое может случиться…
Тут он осекся, взглянув на Егора.
– Лейтенант Дорин, мой сотрудник, – представил шеф. – Это майор Лежава, это товарищ Епанчин.
Просто «товарищ» – ни звания, ни должности. Красивый парень, весь лощеный, и костюмчик – сразу видно, не «Мосшвея». Егору кивнул, больше на него внимания не обращал – очень уж был взволнован.
– Началось! – сказал Епанчин. – Только что поступило сообщение от «Лорда». Гесс приземлился в Шотландии.
– Брехня, – недоверчиво поморщился Октябрьский.
– Приземлился! В поместье герцога Гамильтона. Это один из заправил «Кливлендской клики». С Гессом он познакомился на Берлинской олимпиаде. Представляете, просто спустился на парашюте, и всё! Второй человек в Рейхе! Матвей уже у Наркома. Нас тоже вызвали. И вам наверняка сейчас позвонят.
– А ты, Октябрьский, говорил: чушь, – заметил кавказец – как показалось Егору, язвительно.
