— Так это он только таких сопляков, как ты.
— А ты кто такой выискался?..
За окном тихая возня, смех.
Через десять минут Мыкола ознакомился с приказами, и, получив пакеты, мальчишки вскочили на коней, помчались по батальонам и ротам. Приглушенный туманом и оттаявшей землей, топот конских копыт заглох в темноте.
Я закрыл окно.
В отданном тогда приказе по соединению глухо говорилось о тщательной разведке переправ через Буг. А именно это и было главной причиной нашей остановки в селе Мосур. Штаб упорно думал: не махнуть ли за Буг?
Вынуждали нас остановиться в Мосуре и многие другие обстоятельства. Конский состав требовал отдыха. Обоз нуждался в пополнении санями. Для повышения боеспособности соединения надо было провести некоторую переформировку. Из Луцка и Ковеля немцы интенсивно вывозили награбленное имущество как по железной дороге, так и автоколоннами: следовало выслать на коммуникации побольше засад и диверсионных групп. И, наконец, возникла острая необходимость получше разобраться в националистическом движении на Волыни, так как весь район западнее и юго–западнее Луцка кишел вооруженными бандами.
Кроме того, нас крепко интересовала расположенная неподалеку отсюда школа «лесных чертей».
В наших руках были документы, свидетельствующие о сговоре гитлеровских тыловых органов охраны и администрации с бандеровцами. Бандеровская верхушка лихорадочно торопилась организационно укрепить свой союз с гестаповцами. Истинные приверженцы Бандеры готовились к подпольной борьбе против Советской власти — запасались оружием, налаживали связь по радио. Но простые люди, вовлеченные в эту заваруху под лозунгом борьбы с оккупантами, по–прежнему охотно действовали против мелких жандармских отрядов и тыловой немецкой администрации. Нам надо было всячески использовать это противоречие…
В раздумье прохожу мимо расположения разведроты. Смех, прибаутки. Собираются, видно, в поиск. Снаряжены, подтянуты — все один к одному.
У колодца — отделение Антона Землянки. Ведра поблизости не оказалось, или просто поленились бежать за ним. Воду достают какой–то плошкой.
— И с чего вы, хлопцы, воду пьете? Или селедки объелись? — спрашивает, подходя к ним, старшина разведроты Зяблицкий.
— Нет, товарищ старшина, селедки на обед сегодня не было. И рыбу соленую тоже не употребляли… Но хотим сообща с рапортом к комиссару взойти, чтобы, значит, из эскадрона Усача никого близко к нашей поварихе не подпускали… Прямо перевела всех нас. Усачу что? Придет, как кот возле сала, усами пошевелит, а мы потом все страдаем. Борщ в рот взять невозможно…
