Гвинет прижалась затылком к спинке стула.
— Вы всегда прибегаете к запугиванию и пустым угрозам, чтобы добиться того, чего хотите, Морнингхолл?
— Уверяю вас, моя дорогая, что они вовсе не пустые. И я буду счастлив подтвердить это.
Глаза его недобро сверкнули, и он победно выпрямился, чувствуя себя хозяином положения.
— А я буду счастлива пристрелить вас, если вы попытаетесь это сделать, — не очень убедительно проговорила Гвинет. Морнингхолл бросил на нее презрительный взгляд, и она поблагодарила Бога за то, что маркиз не слышит, как гулко колотится ее сердце. Дрожащей рукой она открыла ридикюль, извлекла из него пистолет и сделала вид, что рассматривает его отделку. Лишь спустя несколько секунд она изобразила сладкую улыбку на лице и сказала: — Пожалуйста, начнем осмотр.
Морнингхолл искоса взглянул на нее — спокойный и бесстрастный.
Она взвела курок, щелчок прозвучал очень громко, а в следующую секунду она снова направила дуло в грудь Морнингхолла.
Его красивый, чувственный рот чуть скривился в еле заметной ухмылке.
Он равнодушно повернулся к ней спиной, демонстрируя абсолютное пренебрежение к пистолету, который, впрочем, дрожал в женской руке, и двинулся к двери.
— Что ж, — сказал он с угрозой. — Пойдемте со мной. Но только оставьте свой пистолет здесь, моя дорогая.
Ладонь Гвинет, сжимающая рукоятку пистолета, вспотела.
— Это еще почему?
— Потому что я не желаю, чтобы вы применили его против кого-то из тех несчастных, которым вы так хотите помочь, когда они набросятся на вас.
Гвинет некоторое время смотрела на маркиза, затем отвела взгляд и медленно положила пистолет на стол. Ноги у нее стали ватными, она с трудом поднялась и пошла за Морнингхоллом, испытывая искушение огреть его светлость зонтиком между лопаток.
Проклятие, она все-таки одержала верх. Не отступила и не уступила, и вот идет следом за ним — торжествующая и даже самоуверенная.
Деймон клокотал от гнева.
Она хотела осмотреть судно? Увидеть собственными глазами тот кошмар, в котором приходится пребывать заключенным? Ну что ж, он ей покажет. Он покажет, какое мерзкое хозяйство всучил ему этот подонок Болтон; он покажет ей такое, отчего у нее волосы встанут дыбом, лицо позеленеет и горошины пота выступят на ее красивом личике.
Морнингхолл направился в сторону юта, не интересуясь тем, поспевает ли Гвинет за его широким шагом. Глаза у него сверкали, а выражение лица было таким, что при виде его команда разбегалась. Шум и ропот нескольких сотен доведенных до отчаяния заключенных стал постепенно стихать при появлении Гвинет. Кто-то негромко присвистнул; кто-то насмешливо поклонился; кто-то на ломаном английском выкрикнул, что она может извозить в дерьме свое шикарное платье. Затем один из американцев, который ползал на коленях и локтях, драя палубу, увидел Деймона и стал выкрикивать в его адрес оскорбления. Лицо Деймона осталось бесстрастным, он явно не намеревался обращать внимание ни на этого человека, ни на скандирующих свои требования его товарищей, которые понимали, что все худшее ждет их впереди, когда они спустятся в трюм.
