– Ну, это уже ни в какие ворота не лезет! – заявил возмущенный до глубины души Валерий Алексеевич. – Кошмар какой-то…
– Нет, все выглядело вполне благопристойно и в рамках приличия. Палец и пятку я забинтовал. Но это бы полбеды…
– Что, были и еще какие-то э-э… обстоятельства?
Я вздохнул.
– Были, Валерий Алексеевич.
– Какие же?
– Слезы. Мне пришлось ее утешать.
– Так-так…
Мне показалось, что до него начало что-то доходить.
– Валерий Алексеевич, поймите меня правильно, – я опять вздохнул. – Я мог поддерживать имидж старшего товарища и умудренного опытом наставника только до определенной стадии. Я исчерпал все методы и способы, но… У меня, правда, был выбор – я мог связать ее и доставить в родительский дом. Но я на это не пошел в силу ряда причин.
На лице Валерия Алексеевича наконец-то отразилось прозрение.
– Ага! – произнес он. – Тут-то все и свершилось?!
– Буквально это я и хотел сказать, – подтвердил я.
Вообще говоря, внутренне я подготовился к любой реакции. Но не к этой.
– Так, – сказал Сюняев деловито. – Ну, хорошо. Оно и к лучшему. Ибо, чему быть, того не миновать. Это можно было предвидеть, хотя, признаться.., – он сокрушенно покивал. – Конечно, двадцать лет – что же ты хотел! По крайней мере, э-э… не под кустом, и не с кем попало.., – он погрустнел. – Да ничего особенного и не случилось. Просто дочь ЯКОБЫ вышла замуж.
Откровенно говоря, я пребывал в смущении. Надо было что-то говорить, и как-то соответствовать. А что можно было добавить к уже сказанному?
– Ну, хорошо, Глеб, – Валерий Алексеевич снова перешел в деловитую фазу, – ситуация изменилась. Но жить-то надо дальше. Хотелось бы узнать, насколько все это серьезно… Я могу о случившемся поставить в известность мою обожаемую супругу?
– Я могу сделать это сам.
– Не стоит. Будут слезы, истерика… Зачем нам это нужно?..
– Но ведь рано или поздно все всплывет.
– Может, всплывет, а может нет. Всяко может быть… А Валентина что собирается делать? Теперь-то дело сделано, можно было бы и назад возвратиться.
– Да, но она уже освоилась в новой роли, и как я успел понять, вполне удовлетворена ею. И потом, с моей стороны последуют возражения. Их, разумеется, можно не принимать во внимание, но все же…
– Ага! – перебил Валерий Алексеевич. – Имеется взаимное согласие и достигнут временный компромисс? Ты, Глеб, вполне отдаешь себе отчет в своих действиях?
– Ну, да… Я к этому и веду разговор.
– Занятно, занятно, – Сюняев обхватил подбородок. – Но ведь это надолго ли? У Валентины всегда иллюзии перетекают в планы, а планы – в отсутствие желания их воплощать… Но каковы же планы?
