Валентина не дала мне разобраться с этой аллегорией до конца.
– Глеб… Ну, Глеб же!
– Слушаю и повинуюсь, о, госпожа! – сказал я глядя ей в глаза.
– Скажи все-таки, у тебя были женщины до меня?
– В каком смысле?
– В прямом. В сексуальном – в каком же еще!
– Были. Зачем они тебе понадобились?
– Сколько?
– Три. Или четыре. Или пять. Не помню уже.
– Куда же они подевались?
– Исчезли. Растаяли в житейской суете, – я развел руками и сделал озадаченное лицо.
– Значит, они были глупые?
– Почему глупые? Умные. То есть, всякие. Они же были в сексуальном смысле.
– Почему же они растаяли?
– Не знаю. Ну, не знаю я, почему они растаяли! Не сложилось. Не склеилось. И бог с ними. Их нет. И никогда не было. И не напоминай мне о них. Я их всех теперь ненавижу. Зачем они были?!
– И ты с ними вот так же разговаривал?
– Нет, – сказал я. – Вот так – нет. Это совершенно точно. До таких глубин я еще ни с кем не добирался. И даже близко не сидел! Все! – я поднялся. – Сейчас я еще сварю кофе. Но это строго последний раз. Потом идем спать.
– Хорошо, – согласилась она. – Вместе будем, или как?
У меня возникло ощущение, что меня стукнули под дых. Я сел за стол, уперся локтями в столешницу, обхватил голову руками и уставился на нее. Но она сделала то же самое, и пришлось отвечать.
Я сказал:
– Спать будем так, как ты захочешь. Хочешь – валетами, а хочешь – я буду спать на потолке.
Она прыснула от смеха, но потом сделалась серьезной.
– Но ведь я ничего не знаю, как это делается. Только теоретически.
– Это сделается естественным порядком. Ты только не планируй ничего, и не пытайся вникнуть в суть процесса. Иначе все кончится очень плохо. Наступит атрофия мышц и паралич конечностей. А также всеобщая вялость. И кое-что еще. Это я тебе заявляю как мужчина.
– А вдруг все получится плохо?
Я встал и с остервенением принялся варить кофе. Но когда я оглянулся, я понял, что придется отвечать. Ибо Валентина ждала ответа. Эта женщина была из породы людей, которые получают ответы на все свои вопросы. На их вопросы никто не имеет права не отвечать. И я начал ответ.
Я сказал:
– Если получится плохо, в этом буду виноват только я. В этом всегда виноват мужчина.
– Почему?
– Так уж заведено.
– Я ведь серьезно спрашиваю!
– А я серьезно и отвечаю. Абсолютно то же самое происходит у кошек, собак и бабочек. Но они не обладают способностью к самоанализу и самокопанию, не задают глупых вопросов, посему все и свершается во славу Божию. Ты же, уподобившись Сальери, хочешь разъять гармонию, как труп. Но труп гармонии не имеет с гармонией ничего общего.
