— Порядок? — поинтересовался Деон, явно давая понять, что хватит.
Но корреспондентка им попалась из настырных. Она уже раскрыла блокнот и приготовила шариковую ручку.
— Всего один-два вопроса, пожалуйста. Если вы не возражаете.
Деон вопросительно поднял брови, посмотрел на Филиппа, тот кивнул.
— Один-два и только, — сказал Деон.
— Профессор Глив говорит, что вы давно знакомы… — Она выжидающе смотрела на них.
— Да, — отвечал Деон.
— Вы вместе кончали?
Филипп и Деон переглянулись.
— Больше того, — сказал он. — Мы знаем друг друга целую вечность.
Дама озадаченно посмотрела на него.
— То есть еще со студенческих лет, вы это имеете в виду?
— Мы вместе росли, — сухо отрезал Деон.
— Росли?.. Но как это?..
— Мы родились на одной ферме, — сказал Филипп.
Ей показалось, что ее разыгрывают, и краска досады залила ее лицо.
— Знаете, я не вполне…
Филиппу стало жаль ее.
— На ферме профессора ван дер Риета, — объяснил Филипп. — На его родной ферме, точнее, недалеко от Бофорт-Уэста. Видите ли, мои родители цветные, они работали на ферме у отца профессора ван дер Риета. Вот там мы и родились. — Он улыбнулся Деону. — Только я чуть раньше его, я немного старше.
— Но это же фантастика! Нет, в самом деле… — Вне себя от восторга, она еле успевала записывать. — Я не имела ни малейшего представления обо всем этом. И вы оба решили стать врачами?
— Да, — сказал Деон.
— Вы вместе решили? Так сказать, еще детьми на этой ферме… Делать операции, лечить домашних животных, ну и так далее… Мечтали в один прекрасный день стать знаменитыми врачами!
— Ну, не совсем так, — мягко поправил Филипп. — Мы вместе играли, конечно. Но я не припомню, чтобы мы когда-нибудь говорили о том, что хотим стать врачами.
— Я мечтал стать паровозным машинистом, — сказал Деон.
Дама обиженно поджала губы: он разрушил так стройно нарисованную ею сюжетную канву. У нее были большие карие глаза и широкое лицо. Глаза грустно смотрели на него.
— На самом деле для нас было просто сюрпризом, когда мы снова встретились — уже студентами, — сказал Филипп. — Видите ли, мы расстались, когда мне было двенадцать лет: отец умер, а мать нашла работу в Кейптауне.
— Где она работала? Кем?
— Служанкой на ферме. А здесь она работала на фабрике.
— Фантастика! — Корреспондентка снова пришла в полный восторг от такого поворота сюжета. — Служанка на ферме, а сын — известный профессор! О!
— Можно и так на это посмотреть, — с подчеркнутой учтивостью сказал Филипп. — А теперь прошу нас извинить.
