- Я объявляю своим продолжателем и наследником сына, который был рождён три дюжины дней назад от моего семени. Я хотел бы видеть его новым домином Сеназой, когда моя жизнь подойдёт к концу...
Старик сделал паузу.
- Ребёнок был рождён доминой Нелией, от её крови и жизненной силы. Да будет он достоин благородной матери!
Раздался шорох платьев и шум одежд: все оборачивались, чтобы посмотреть на Золотую Лисицу. Та горделиво выпрямилась, вкушая заслуженный триумф.
- Счастливое соединение, золотое потомство! - крикнули из зала. Мужчины подхватили крик, и только умиротворяющий жест старого домина снова погрузил зал в тишину.
- Теперь она может поставить точку, - шепнул Турн, - родить нового домина Сеназы - куда уж больше... разве только принеси потомство самому дому Рею! Интересно, во что ему это обошлось?
- Это мы сейчас узнаем... Но каков старик! - так же тихо прошептал Антор. - Я думал, он уже бессилен.
- О... я слыхал, что Золотая Лисица поднимет и мёртвого, если ты понимаешь, о чём я, - хихикнул Турн, и тут же прикрыл рот рукой: на них начали оборачиваться.
- Внесите младенца! - распорядился старый дом.
Появилась дородная нянька, держащая в руках свёрток из блестящей парчи. Крохотное личико было едва заметно под накрученными на тельце пеленами. Ребёнок спал: наверное, ему дали вина, чтобы он не проснулся и не испугался шума и света.
Следом за ними вышел жрец Справедливости, одетый в чёрное.
- Подтверждаю и свидетельствую, что ребёнок действительно зачат от высокородного домина Сеназы, по добровольному согласию высокородной домины Нелии, - чётко и ясно произнёс жрец Справедливости . - Ребёнок появился на свет совершенно здоровым, весом тринадцать с половиной гонгурских мер и ростом в гонгурский малый локоть с четвертью. Подтверждаю, что домин Сеназа признал своё отцовство перед жрецами храма Справедливости. Подтверждаю также, что домина Нелия в присутствии жрецов храма получила в уплату за сына... - здесь жрец сделал выразительную паузу, - дюжианду дюжианд дюжианд золотом, столько же серебром, и столько же красной медью.
Тихий шепот недоверчивого восхищения прошёл по залу.
Бледное лицо старого дома чуть тронула краска.
Дом Гау невольно присвистнул.
- Золотой ребёнок! - крякнул Турн. - Такую кучу денег может выложить только дом Сеназа. Или Сервин, если не разорится на очередном своём дельце... Олле, олле, ты меня слушаешь?
Антор не слушал. Он смотрел на парчовый свёрток, с величайшим почтением удерживаемый на весу няней, и думал о том, что его отец заплатил за него, домина Антора, всего-навсего двадцать дюжианд серебра и столько же меди - и почти разорился на этом.
