– Что ж не поселишься?
– Чур меня! Я пошутил, а ты и… Не мое это. Что я тут делать буду?
– Да хоть бы и на вокзале дежурить. Сам же говорил, что работа плевая.
– Вот ты и дежурь, коли охота. А я тупостью всякой заниматься не привык и приказы мракобесов исполнять не намерен.
Неожиданно на дорогу из кустов выскочила собака, замерла на секунду, блеснув желтыми глазами, и бросилась прочь. Максим уже потянулся к пистолету, но передумал.
– Вот твари. По всей округе кишат.
– Да их везде полно, – ответил Стас. – Я, когда из Красного шел, даже в лесу на них наткнулся.
– По лесам стайки мелкие бегают. А тут их армия целая. В депо и цеха ремонтные без огнемета вообще лучше не соваться. Это так, на всякий случай говорю, если вдруг появится у тебя желание экскурсию себе устроить. Они в основном на крыс тут охотятся, даже пользу в некотором роде приносят, но при случае и человечинкой не побрезгуют. Смышленые отродья. В этом районе несколько больших стай живут, периодически грызутся между собой. Все как у людей. А уж что в районе старого элеватора творится – вообще словами не передать. Просто ужас. Его даже в периметр включать не стали. Когда стену возводили, решили, что будет лучше крюк сделать и от элеватора этого проклятого отгородиться.
– А что там такое?
– Там, Станислав, ад. Исконная, так сказать, вотчина крыс и собак. Их резервация. Здесь собаченции хоть и наглые, но людей все же побаиваются, уважают в некотором роде. – Максим усмехнулся и ласково провел ладонью по пулемету. – А там… там мы не хозяева. Мне один знакомый рассказывал, что, когда с хлебокомбината, который по соседству с элеватором, оборудование хлебопекарное вывозили лет пятьдесят назад, пришлось сначала танк огнеметный туда загонять, чтобы живность отпугнуть на время хотя бы. Оборудование вывезли, но потеряли больше двадцати человек. А танк этот там до сих пор так и стоит – экипаж погиб.
– Ни хрена себе. Да это байка небось, – недоверчиво покосился Стас.
– Байка? Ну-ну. Байка… Ты крыс тамошних не видел. Это не крысы, это крокодилы, бля, только помельче. В любую щель пролезут и башку отгрызут кому угодно. Эволюция…
Оба ненадолго замолчали, задумавшись о чем-то своем. Тем временем дорога вывела их на перекресток, прямо за которым высился темной громадиной полуразрушенный кирпичный пятиэтажный дом, освещенный редкими огоньками костров на верхних этажах. Справа чернела непроглядная мгла заброшенного сквера, а слева уходила вдаль прямая дорога, окаймленная с обеих сторон рядами высоченных тополей.
