— Что касается мотоциклистов, — сказал он, — я думаю, не попросить ли коллег из Бордо взглянуть на гонки, которые состоятся сегодня. Для установления личности, например. Вы, наверное, знаете, что запись участников часто производится на месте. Будь я одним из вчерашних убийц, я бы подумал об этом алиби.
— Неплохо, — отметил Вержа.
Мора наблюдал за ним и не мог не заметить, что комиссар недоволен.
— Я займусь этим, если хочешь, — сказал он Муатрие.
— Не стоит, — ответил инспектор. — У меня там есть приятели.
Вержа закрыл совещание. Мора на минуту задержался.
— Хотите, я предупрежу Альже? — спросил он, когда они остались одни.
Комиссар внимательно взглянул на него.
— Ты быстро соображаешь.
— Муатрие тоже.
— Ты думаешь, он догадывается?
— Он вас не любит, а это обостряет его чутье.
Оставшись один, Вержа отправил пачку оставшихся рапортов. Зазвонил телефон. Это был следователь Дельмес. Он говорил любезным, но решительным тоном:
— Вы можете сейчас же зайти ко мне?
Вержа ответил, что идет. Он догадывался о причине этого неожиданного вызова: очная ставка с Клод. Он был готов к этому.
Она уже сидела напротив Дельмеса. С ней был адвокат, который знал Вержа и поздоровался с ним. Метр Дюбуа, сорока лет, постоянный защитник сутенеров всех сортов, поддерживающий довольно хорошие отношения с полицейскими, бонвиван, доставляющий неприятности другим лишь тогда, когда этого требовали высокие гонорары, которые он взимал с чистого дохода сводников.
Пока Вержа усаживался, Клод упорно не поднимала глаз. Дельмес терпеливо ждал.
— Пожалуйста, мадам, повторите свое заявление!
Это требование ее не слишком воодушевило: она все еще побаивалась Вержа, зная, каким он бывает в гневе.
— Вы не могли бы зачитать мои показания? — попросила она.
— Нет.
Поколебавшись, Клод заговорила. Она сказала, что давала Вержа деньги, два года назад заплатила за аренду виллы, участвовала в покупке БМВ.
— Ложь, — сказал Вержа, когда она закончила.
Дельмес прочел Клод маленькую нотацию в духе: будьте внимательны-то-что-вы-говорите-очень-важно, — вы-задеваете-честь-человека и т, д. Ну прямо сама искренность!
— Я сказала правду, — произнесла Клод.
Она ни разу не взглянула на Вержа. Это была крупная женщина с лошадиным лицом и восхитительным телом. Вержа вспоминал о нем теперь со злостью. Он попался как ребенок. А она мстила за все и ни за что, злясь, быть может, что он спит с Сильвеной, стараясь купить благосклонность, жертвуя всем, что у нее было, чтобы выпутаться из дела, или просто потому, что у нее была подлая душа и она не хотела одна идти ко дну. Когда она была любовницей Вержа, она считала, что ей навсегда обеспечена безнаказанность. Разочаровавшись, она теперь готова была все растоптать.
