стрельцы, каждый со знаменем в руке, как это принято при встрече патриарха и важного посла от кого-либо из государей. Наш владыка-патриарх благословлял их, а они ему кланялись, пока мы не поравнялись с великою церковью; тут владыка помолился на икону Владычицы, что над ее дверьми. Когда же приблизились к церкви Благовещения, которая имеет девять куполов, блестящих густою позолотой, то здесь его высадили, а царь в то время смотрел из окон дивана (приемной палаты), кои выходят на эту площадку и это место. Владыку, который имел в правой руке посох, повели, поддерживая под руки, вверх по лестнице, находящейся в чудесной галерее этой церкви. По обыкновению он помолился на церковь. Его встретили три визиря, поклонились ему и сказали тоже, что говорили первые, взяли его под руки, и когда поднялись с ним по лестнице дивана, его встретили еще три визиря и сделали тоже. Когда он приблизился к внутренним дверям дивана, оттуда вышли три самых важных визиря, встретили его и ввели во дворец. Тут вышли ему на встречу все бояре, министры и приближенные царя. Привратники у дверей взяли его посох. Когда он вошел, а мы за ним, и приблизился к высокому трону царя, то, обратившись к иконе, которая над ним находилась, пропел "Достойно есть" едва слышным голосом, как учили его драгоманы, сделал поклон перед ней и затем поклонился царю, который, сойдя с трона, встретил его с непокрытою головой и поклонился ему до земли. Когда он встал, наш владыка-патриарх благословил его по-московски, на чело, грудь и плечи и поцеловал его, по обычаю, в плечо; царь же поцеловал владыку в голову и облобызал его правую руку, Оба продолжали стоять. Царь спросил его чрез переводчика: "Хвала Богу за благополучный твой приезд! Как ты себя [128] чувствуешь? Как ты совершил путь? Как твое здоровье". Наш владыка-патриарх, как подобает, радостно пожелал ему от Бога многих благ, и царь пригласил его сесть. Владыка сел близ трона на кресло. Царь же взошел и сел на трон и начал беседу чрез переводчика, расспрашивая о том и другом. Все вельможи в одеждах, осыпанных золотом, жемчугом и драгоценными каменьями, стояли кругом палаты с непокрытою головой, ибо царь был тоже с непокрытою головой. Обыкновенно, в присутствии архиерея, он постоянно остается с открытою головой: как же им быть иначе? Нами тотчас овладел великий страх и трепет. Венец царя, похожий на высокий колпак, весь украшенный крупным жемчугом и драгоценными каменьями, держал один из приближенных вместе с его черною тростью, которая походит на монашеский посох,-я полагаю, что это скипетр царства. Его верхнее одеяние, похожее на саккос, было из желтой тяжелой венецианской парчи и кругом, по подолу, прорезам, на груди, воротнике и обшлагах обшито золотом и великолепными драгоценными каменьями, ослепляющими взоры. Когда царь воссел на трон, один из его приближенных подошел и, приподняв, стал поддерживать его правую руку, а министр пригласил нас поклониться царю и целовать его десницу. Мы шли один за другим, по-порядку, кланялись издали, подходили, целовали его правую руку и возвращались, сделав поклон вторично; (так продолжалось) пока мы не ввели всех своих служителей. Греки называют этот прием jilhma ceiri "целование руки". Всякий, кто целует теперь руку царя, получает от него подарок, смотря по своему положению: если он настоятель монастыря, то получает сорок соболей, камку и милостыню; если диакон, монах или их родственник, то сорок куниц или милостыню. По этой
