Таких знакомых у Оли не было. Если не считать родного прадедушку, живущего в деревне.
Вечером папа сказал Оле:
— Между прочим, мы завтра идём в гости.
Оля сделала вид, что не понимает его намёка.
Тогда папа сказал:
— Между прочим, с семи до десяти квартира остаётся в вашем распоряжении. А в десять — всем по домам и баюшки-баю. Только пусть твои гости не забывают с собой свои орудия труда. И папа выложил на стол три шариковые ручки: Лиды, Вали и Олега Саркисяна.
Адрес известен
На следующий день паролем было слово «улица».
— Нет, на улицу я не пойду, уроков много, — говорила Оля.
И все звонившие понимали: пора собираться.
Максим составил список команды, и все отправились к справочному киоску покупать бланки.
— Зачем вам так много? — спросила женщина, отсчитав пятнадцать штук.
— Ищем адреса ветеранов, — находчивей всех оказалась Валя.
Вернулись к Оле и сели заполнять бланки. Писали лишь фамилии, имена и у кого знали — отчества. Вместо года рождения писали: прошлый век. Место рождения тоже почти у всех было неизвестно.
— Сдадим сначала половину бланков, а потом другие, — опять предложила Валя. — А то решат ещё, что мы шутим.
С ней согласились.
Валя выглядела всех серьёзнее, и ей доверили переговоры. Все остальные следили за ней издалека.
Валя через минуту вернулась без бланков.
— Ответы будут готовы через полчаса, объяснила она.
Было неизвестно, куда деть эти полчаса. Все решили пойти на вокзал.
А через полчаса подошли к киоску справочной все вместе.
— Только зря работой нагружаете, ворчала женщина — киоскёр. — Такие в нашем городе не проживают.
— Что же теперь делать? — спросила Лида Кокушкина. В эти дни она безропотно выполняла всё, что делали остальные, а сейчас так расстроилась, что была готова заплакать.
— у нас же вторая половина бланков есть! — сказал Максим.
— Думаешь, с этой половиной повезёт? — спросил Олег. — Так только в романах бывает.
С ним спорить не стали. Пошли на Невский к памятнику Екатерине. Там, напротив памятника, у здания Театра комедии тоже был справочный киоск.
В этом киоске их попросили подождать десять минут.
Они только и успели, что перейти Невский, обойти вокруг памятника со скульптурами государственных людей и вернуться назад.
— Только один проживает, — сказала женщина-киоскёр, — остальные, наверное, уже умерли, если в прошлом веке родились. А один — жив.
И она протянула им их же листок.
На листке рукой женщины было вписан о «Петрович». То есть, если раньше значилось Пахомов Иван, то теперь — Пахомов Иван Петрович. Вместо слов «прошлый век» было написано — «1890 год». А внизу адрес: Тарховка, Зелёная улица, дом 10.
