Линдси стрельнула в нее коротким взглядом. Люк был так уверен в ее согласии?
— Пойду к Хедли. Он принесет ваши вещи, — сказала Марабель.
Как только экономка ушла, Линдси обошла детскую, до всего дотрагиваясь и поглядывая на дочку.
— Вот разница между денежным изобилием и бедностью, — пробормотала она, подтолкнув висящую игрушку. Мебель, которую она купила для Элли, была из комиссионки — чистая, но явно бывшая в употреблении, — другую она не могла себе позволить. — Доченька, теперь мы будем жить с тобой здесь. Наслаждайся сколько можешь, это продлится недолго.
Линдси подошла к окну и увидела прекрасный сад. Сколько же времени им суждено пробыть здесь? Будут ли еще цвести цветы, когда им придется покинуть этот дом?
К тому времени, когда пора было идти на обед, Линдси превратилась в комок нервов. До этого она сходила на кухню, чтобы перед кормлением Элли выпить чаю. Она познакомилась с кухаркой Рэчел, выразила свой восторг по поводу ее булочек с кремом и пообещала принести показать ребенка, когда он проснется.
Линдси распаковала детские вещи и разложила их в комоде. В одном из ящиков она обнаружила пеленки, еще один знак заботы Люка. Линдси вдруг запаниковала: нельзя и дальше принимать, ничего не давая. Нужно это с Люком обсудить, пока игра не зашла слишком далеко.
Покормив Элли, Линдси искупала ее и переодела. Укачивание для обеих было приятной процедурой. Когда глазенки малышки закрылись, Линдси крепче прижала к себе дочурку. Единственное родное существо в этом огромном доме, слишком богатом и слишком официальном для Линдси.
Уже выходя из комнаты, она призадумалась, будет ли Элли ночью спокойно спать в незнакомом месте. Конечно, дети приспосабливаются легче, чем взрослые, думала Линдси, заходя в спальню, на которую ей раньше указала Марабель.
Легкий запах крема после бритья остановил ее. Мгновенно в воображении возник образ Люка. Комната удивительно подходила ему. Кровать массивная, но ведь и Люк высокий. К тому же здесь свободно могут уместиться двое. На миг ей захотелось, чтобы они действительно были мужем и женой, чтобы это была их кровать, по утрам Элли прибегала бы и будила их, залезая под одеяло. Они бы смеялись, обнимались и были совершенно счастливы…
Она прогнала видение. Темные шторы на окнах пропускали меньше света, чем занавески в комнате Элли. Хотелось раздвинуть их, впустить солнце, рассеять полумрак. Полированная мебель, толстые ковры и небольшой диванчик завершали убранство комнаты.
