Несколько месяцев спустя
Линдси положила Элли в кроватку и похлопала по спинке. Малышка устала и сейчас крепко спала. Молодая мать с улыбкой покачала головой. Иногда Элли бывает неугомонной, но сегодня после прогулки в парке, устав от солнца и свежего воздуха, она без возражений легла днем спать. Линдси оставалось только пожелать, чтобы каждый день давался так же легко.
Раздался звонок. Выйдя из детской, Линдси прошла к двери. Открыв, в изумлении отступила. Меньше всего она ожидала увидеть собственного мужа.
— Люк… — прошептала она. Ее охватил трепет. Зачем он пришел? Она не видела его четыре месяца. Сразу после торопливой свадьбы ему позвонили, и он помчался в английский филиал разрешать какую-то опасную ситуацию. Тогда он рассыпался в извинениях и обещал скоро вернуться. Но не вернулся.
Мать Люка зашла в ее старую квартиру за два дня до рождения ребенка. Кэтрин Винтерс не скрывала, что не одобряет выбор Люка. Линдси, собственно, и не ожидала, что ее встретят с распростертыми объятиями. Она поломала планы всем в этой семье.
Но она ждала, что Люк ей, по крайней мере, напишет.
В начале каждого месяца она получала чек, без письма или записки. Когда родился ребенок, она позвонила мужу в Лондон, с трудом выяснив номер телефона. Он послал ей огромный букет цветов, а ребенку — большого плюшевого мишку. Когда Линдси нашла себе квартиру, она послала ему вежливое сообщение на адрес офиса. Вот и все их контакты, не считая нескольких телефонных звонков. И смехотворный брак стал казаться совсем уж сюрреалистичным.
И вот Люк стоит в дверях, все заслоняя собой.
— Какой нежданный сюрприз, — проговорила она. — С возвращением! Ты только что приехал? — А может, он в Сиднее уже две недели и только теперь выбрался взглянуть на скоропалительно приобретенную жену?
— Линдси? — выдавил он. Он обежал ее взглядом — от растрепанных кудрей, по изящной фигурке в пляжном халате и до ступней ног в босоножках.
— Да. А ты решил, это не я? — усмехнулась она.
Он вошел. Но Линдси, посторонившись и пропустив его, не пошла следом, а ухватилась за ручку двери, как за свое спасение. Люк казался еще более импозантным, чем помнился ей. Обведя черными глазами аккуратную гостиную, он подошел к дивану и сел, как будто его приглашали. Оглядел фотографии на стенах и на столе — в основном Элли, от новорожденной, спящей в кроватке в роддоме, до сегодняшней малышки в коляске. Линдси взглянула на свою любимую фотографию Вила. Может, Люк рассердится, что она выставила портрет первого мужа? Она хотела, чтобы Элли его видела, пусть даже крошка не знала отца.
