Спенсер подхватил Грэйс под мышки и посадил ее на стол. Для себя он подвинул стул, а Хейзл стояла, прислонившись к стене. Когда Грэйс решила, что ее готовы выслушать, она рассказала, что однажды Надин шла домой из школы, и за ней до самого дома шел мужчина. Она дико испугалась. Она слышала шаги до самой двери в квартиру. В конце концов, она обернулась, полная решимости не впустить незнакомца в квартиру и даже, может быть, закричать. Мужчина остановился у двери и уставился на нее.
Грэйс изобразила, как именно мужчина уставился на Надин.
– И что потом?
– А ты обещаешь не говорить папе?
– Обещаю. Что же он сделал?
– Он спросил, все ли с ней в порядке.
– И?
– А потом сказал, что если он ее напугал, она должна была бы ему об этом сказать.
– А потом что?
– Потом извинился и ушел. Надин вошла в дом и села пить чай.
Грэйс спрыгнула со стола и уверенно приземлилась на обе ноги.
– Можно я пойду поздороваюсь с Уильямом?
– Я не знаю, где он, – ответил Спенсер.
– Спорим, он у себя в сарае.
Грэйс не могла поверить, что Хейзл никогда не видела сарая Уильяма. Она взяла ее за руку и заявила, что Хейзл просто обязана увидеть его, потому что там классно.
Спенсер положил голову на руки, скрещенные на столе, и приготовился к путешествию во времени. Он собрался отправиться в будущее и с точки зрения взрослого человека рассмотреть затруднительное положение, в котором оказался. Ему захотелось представить себе свою будущую жизнь вместе с Хейзл, день за днем, и так, словно с этой секунды его прошлая жизнь, в которой он мог вообразить себя кем угодно, закончена. Конечно, он все еще может стать тысячей разных людей, но как только он свяжет свою жизнь с Хейзл, единственным человеком он уже никогда не станет – самим собой, таким, какой он сейчас.
Путешествие во времени – работа тяжелая и неблагодарная, поэтому он снял куртку и набросил ее на спинку стула, закатал рукава рубашки, сел за стол и раскрыл газету Уильяма на странице с объявлениями о найме. Он разглаживал газету от центра к краям, распрямляя складки и размышляя о том, что если относиться к завтрашнему дню реалистично, по-мужски, а в завтрашнем дне уже будет присутствовать и Хейзл, и их ребенок (ну если не завтра, то послезавтра, или после-послезавтра), то ему непременно следует обзавестись стабильным положением в обществе и приличной работой.
На сегодняшний день, как он узнал из газеты, он может попробовать занять вакантное место старшего научного сотрудника по юриспруденции и образованию в Манчестерском Университете. Если не выйдет, может предложить свои услуги в качестве следующего директора Зала леди Маргарет в Оксфорде или попробовать свои силы на посту Проректора по Праву в Бристольском университете. Поставленный в тупик таким обилием предложений, он быстро решил, что, пожалуй, лучше всего претендовать на скромную должность помощника казначея какой-нибудь частной школы. Однако, осознав, что и тут ему не хватает квалификации, он, в конце концов, остановился на более спокойной карьере усердного и знающего свое дело секретаря в известной или быстро развивающейся компании. Перед собеседованием ему осталось всего лишь освоить стенографию, выучить в совершенстве немецкий (предпочтение носителям) и обзавестись личным транспортом, или, в качестве базового минимума, необходимого для большинства секретарских должностей, иметь опыт работы секретарем. Если же, с другой стороны, он захочет предложить свои услуги за границей, то в его распоряжении – замечательная вакансия на место директора по обучению в Национальном образовательном центре имени Индиры Ганди в Нью-Дели.
