– Ты, новоявленный специалист по подаркам для маленьких девочек.
– Она хочет лошадку, – сказал Спенсер, не сдаваясь. – Я где-то читал, что все девочки в ее возрасте хотят лошадку.
– И ты, конечно, купишь ей лошадку?
– Конечно, нет. Господи, что на тебя нашло?
– Почему бы тебе не рассказать мне о Джессике?
– А что, ты дала мне сказать хоть слово?
Больше всего Спенсеру захотелось вернуться назад. Сначала он напомнил бы ей о ее легкомысленном поведении в постели. Он вспомнил бы о том, что его бесило в ней больше всего – это ее поведение девчонки из частной школы. Нашла, чем удивить. Он вернулся бы к ее самонадеянности в разговоре с Уильямом – всего через каких-то сорок минут после знакомства. Ну да, конечно, она знает, как ему будет лучше. Напомнил бы ей, как беспардонно надела она его носки и принялась читать библиотечные книжки. Без спроса.
Однако заводить об этом разговор было уже поздно.
– По логике вещей, – сказал Спенсер, – если нам с тобой суждено прожить жизнь вместе, я имею право говорить тебе все, что считаю нужным, так?
– С чего ты взял?
Уголки ее губ дрогнули. Локоны касались плеч. Спенсер заметил их впервые. Он произнес:
– Если хочешь – иди, я тебя не задерживаю.
– А вдруг я беременна твоим ребенком?
– А вдруг нет?
– Ты прав, наверное, нет. Все останется по-прежнему, и жить мы будем точно так же, как и раньше, только уже друг без друга. Ты этого хочешь?
– Мне нужно идти.
– Кто такая Джессика?
– Вот пристала. А кто такой Генри?
– Какой Генри?
– Твой Генри. Тот самый Генри, которого ты пригласила сегодня на обед.
