В итоге настолько увлеклась земляникой, что едва не пропустила показавшуюся на дороге телегу, полную сена, запряженную понурой лошадкой.
— Стой! — завопила я сидящему на телеге вознице. — Стой, кому говорят!
Возница натянул поводья, и белая в серых яблоках лошадка послушно остановилась. Я побежала к телеге, не веря собственному счастью, улыбаясь во весь рот и вытирая перепачканные земляничным соком руки о штаны.
Возницей оказался щуплый мужичок средних лет, одетый в холщовые рубаху и штаны, выгоревшие на солнце. Голову покрывала большая соломенная шляпа. Разглядев простоватое лицо с небольшой бородкой и голубые глаза, смотревшие на меня довольно безучастно, я решила напроситься в попутчики.
— Здравствуйте! — вежливо поприветствовала мужичка. — До деревни не довезете?
Возница как-то неопределенно качнул головой, не отвечая ни да, ни нет. Понимая, что следующего прохожего или проезжего я могу прождать до самого вечера, если не до завтрашнего дня, я смело ухватилась за борт и полезла в телегу. В конце концов, не захочет меня везти — скажет об этом более явственно. К счастью, мужичок не кинулся ко мне с воплями и не попытался ссадить с телеги. Лишь тихо понукнул лошадку, и от толчка я свалилась на спину.
Лежать в душистом сене было удобно, над головой, высоко в небе, плыли грозовые облака, так и не пролившиеся на землю дождем, а во рту стоял привкус спелой земляники. В целом, если не считать ноющей в сердце тоски, сейчас я была вполне довольна жизнью. Мужичок молчал, не приставая с разговорами, лошадка неторопливо постукивала подковами, а я размышляла о том, что теперь, без магических способностей, неизвестно, на какой срок затянется мое возвращение домой.
С одной стороны, не отправься я вдогонку за незнакомым мне Шассом, была бы сейчас дома, а не черт знает где. С другой стороны, вполне возможно, что с помощью этой самой книги жрец уже успел натворить всяких гадостей за время моего пребывания в Серых горах и Нижнем мире, и теперь мне придется не только книгу забирать, но и расхлебывать эти самые гадости. Но по-другому, к сожалению, нельзя.
Телегу мерно покачивало, и я не заметила, как уснула, правда без всяких снов, но впервые за долгое время.
Проснулась от очередного толчка. Раскрыв глаза, увидела, что уже стемнело, а телега стоит неподвижно на дороге.
Заснул, что ли, мужичок?
Спрыгнув с сена, подошла к вознице и, увидев, что тот неподвижно сидит на краю телеги, свесив голову на грудь, хотела было тронуть его за рукав, чтобы разбудить, но внезапно слова застряли в горле, а я отказывалась поверить своим глазам.
