Видимо, причины здесь более сложные, чем проявление закона вертикальной зональности. Одно время безлесье яйл объясняли тем, что человек за много веков выжег и вырубил леса на плоскогорьях. Действительно, заготовлять лес на сравнительно ровных возвышенностях легче, чем в ущельях и на склонах. Однако палеонтологические исследования убедительно говорят о том, что в древние времена, и 10000 и 100000 лет назад, плоскогорья не были сплошь покрыты лесом.
Скорее то была лесостепь; открытые ветрам, возвышенные места оставались безлесными.
Сейчас яйла - это царство трав; с равным успехом ее можно назвать горной степью и горным лугом. На фоне свежей, яркой зелени рассыпана гигантская мозаика; с конца апреля до осени здесь что-то цветет: крокусы, горицвет, ирисы, фиалки, адонис, вероника, лапчатка, таволга, подмаренник, тысячелистник, зверобой, душица, сон-трава, ясколка Биберштейна (крымский эдельвейс). Травы яйлы: типчак, степная осочка, клевер, манжетки, ковыль, мятлики, овсяницы, пырей, тимофеевка, ежа, коротконожка… Не менее пятисот видов растений насчитывается на Демерджи-яйле, т. е. почти четверть всей крымской флоры! Сорок пять видов растений встречаются только на яйлах, являясь эндемиками. Это интересный факт.
Он говорит о том, что крымская яйла с ее особыми почвенно-климатическими условиями является своеобразной лабораторией, где природа создает новые виды.
В свое время крымским яйлам сильно навредил человек. На плато и склонах паслись многотысячные стада овец, коз, коров. Не только местного населения, с Украины, даже из Румынии и Австро-Венгрии пригоняли скот на летние пастбища яйлы. И яйла не выдержала, ее стала разъедать эрозия. Особенно тяжелый урон был нанесен нижним яйлам (например, на Чатыр-Даге) как более доступным и ценным по травостою. Не только трав - яйла лишалась почвы. Сейчас на тех крымских горных плато, где не пасется стадо, ржавый суглинок размытых склонов затягивается зеленью трав. Постепенно яйла залечивает раны.
Но вернемся к рассказу о крымском лесе. Мне приходилось слышать от людей, едущих лесной дорогой, разочарованное:
- Фи, разве это лес? Не деревья - кусты, не стволы - жерди…
Дело в том, что по долинам, близ дорог лес у нас порослевый, выросший на пнях и корнях старых, некогда срубленных деревьев. История хозяйственного освоения человеком наших горных лесов во многом поучительна. Издавна местный лес употреблялся на строительство жилищ, выжигался, выкорчевывался под пашню. Ко времени появления в Крыму греческих колоний и, особенно в период римского владычества потребность в строительной древесине в Средиземноморье была огромной, а леса Греции и Ливана были уже истощены. Имеются вполне определенные свидетельства того, что вместе с зерном плыл Понтом Эвксинским на малоазийское побережье и крымский лес. В средние века вывоз леса усилился, особенно из восточной части южнобережья (а значит, и с юго-восточных склонов Демерджи), из районов, подвластных генуэзцам.
