В отделении было душно, хлопали двери.
— Оформляй, — кивнул дежурному корявый, — без документов, с бомжами. Призывала к свержению строя.
Дежурный раскрыл журнал.
— Деньги? Ценности?
Марина покачала головой.
— Что же вы, гражданка, прилично одеты, а с бомжами? Да ещё по такой статье.
— Я, я не хотела, — заикалась она. — У меня семейные обстоятельства, из дома выгнали.
У Марины заплетался язык.
— Муж, что ли? — хохотнул в дверях корявый.
— Ты баба — во! — поднял большой палец мордатый. — Пусти под бочок, мы его, раз-раз, приструним!
Марина почувствовала, как в уголках рта повисает кривая улыбка. За плечами выросла женщина.
— Пройдите на обыск, — карандашом указал на неё дежурный.
В соседней комнате было накурено, в пепельнице чадили окурки.
— Раздевайся, — равнодушно приказала женщина.
— Как? Совсем?
— Трусы можешь оставить.
Казённый, бесчувственный голос, проворные, шарящие пальцы. Марине сделалось дурно, она уже не понимала, что происходит. На столе появилось кольцо, «проездной».
— Отпустите меня.
Марина была готова расплакаться.
— Это как начальство решит.
Опять повели в дежурку.
— Личность твою установили, — встал со стула дежурный. — А вот что, гражданка, со статьёй делать будем?
Марина зарыдала:
— Меня дома сын ждёт…
— А ты нас не жалоби, преступление-то налицо!
— Ну, пожалуйста!
Дежурный опять сел, стал задумчиво грызть карандаш.
— Тебе, между прочим, до пяти лет грозит. Сейчас в «обезьянник», а завтра дело заведём.
Стало слышно, как в умывальнике капает вода.
— Есть, конечно, вариант, — задумчиво продолжил дежурный. — Машины мыть умеешь?
Марина быстро кивнула.
— Ну, тогда искупай вину перед Родиной!
Опять появилась женщина. Принесла два ведра, грязную полинявшую тряпку. Во дворе Марину подвели к тому самому «уазику», на котором привезли.
— Начни со стёкол, — холодно бросила женщина.
А вскоре высыпало всё отделение.
— И бампер драй, вжик-вжик! — весело крикнул мордатый.
— И колёса, — подхватил дежурный.
Собираясь в лужи, стекала пена, летели брызги.
— От забора — и до обеда! — ржали вокруг. — Это тебе не марафет наводить!
Но развлечение быстро надоело, и все разошлись. Через полчаса Марина вспотела. А ещё через час робко постучалась в отделение.
«Всё?» — поднял глаза дежурный. Марина громыхнула пустыми вёдрами. «Молодец, рву протоколы». Скомканные листы полетели в мусор. «И распишись за вещи, — он ткнул в бумагу. — А за квартиру, между прочим, платить надо». У Марины задрожали губы. «Свободна», — вывела её за ворота женщина в штатском.
