Дворецкий виновато развел руками:
— Не знаю, месье, я им никогда не пользовался.
— Второй аппарат в доме есть?
— Нет.
Мегрэ тяжело плюхнулся в кресло и принялся разжигать трубку.
Делла Стрит стояла у окна. Вдруг она захлопала в ладоши.
— Смотрите, смотрите, господа, — снег!
— Не смешите меня, Делла, — сказал Мейсон, подходя к ней. — Какой может быть снег в разгар лета?
— Поглядите сами на это чудо.
Мейсон бросил взгляд сквозь стекло во мрак ночи.
— Хм, черт побери, и в самом деле настоящий снегопад.
— Ничего удивительного, — сказал Марлоу. — Телефон испорчен, вино отравлено, скоро весь замок превратиться в огромный сугроб, и нам уже никогда отсюда не выбраться.
— Не нагоняйте страху, месье, к утру снег растает, — пробурчал Мегрэ, не вынимая изо рта трубки.
— Блажен, кто верует, — пробормотал маленький священник, заелозив в кресле.
— Мы отрезаны от всего мира! — торжественно провозгласила мисс Марпл.
Гудвин пристально посмотрел на нее.
— Признайтесь, мадам, это ваших рук дело?
Старушка скрипуче рассмеялась, не удостоив его ответом.
— Алиби нет ни у кого! — с довольной миной произнес Пуаро.
Мегрэ оглядел присутствующих, не спеша вынул изо рта трубку, по-обыкновению тяжело вздохнул.
— Итак, господа, вы влипли!
Фраза прозвучала эффектно. Все замерли и посмотрели на Мегрэ.
— А вы? — подпрыгнул в кресле инспектор Жюв. — А вы сами-то, месье комиссар?
Мегрэ глубоко затянулся и пожал плечами.
— И я тоже.
У Жюва отлегло от сердца. Остальные тоже как-то сразу оживились, заулыбались.
Вдруг на всю гостиную раздались громкие, размеренные звуки. Инспектор Жюв, выхватив револьвер, прицелился в люстру.
Все с интересом следили за ним, оставаясь на своих местах.
— Если вы ее собьете, — зевая, произнес Гудвин, — она рухнет и всех нас под собой похоронит.
— Что это гремит? Где это? — Жюв направил дуло в темный свод одного из окон, потом резко повернулся, прицелившись в портрет какого-то вельможи с ухоженными усами. Если бы он сейчас выстрелил, то пуля непременно угодила бы вельможе в левое ухо.
Также внезапно, как начались, странные звуки вдруг разом стихли. И только со стороны камина исходило едва заметное эхо металлического перезвона, словно где-то поблизости сказочные гномики натирали жесткими щетками медные колокольчики.
— Что это было? — повторил инспектор.
— Расслабься, приятель, просто часы пробили час ночи, — сказал Марлоу. — Вон они стоят на камине.
Жюв спрятал револьвер и, порядком сконфуженный, сел.
Арчи Гудвин поднялся. Потянулся, широко зевнул.
