— Понятно, — уныло произнес милиционер. — Но согласно инструкции я обязан пушнину паковать и отправлять под пломбами в Петропавловск. Мы нарушим сразу несколько законов. Знаешь, чем это пахнет?
— Главная наша задача — открыть школу, — твердо сказал Сорокин, — любыми средствами.
— За нарушение монополии внешней торговли — расстрел, — коротко сказал Драбкин.
— Пока нас расстреляют, успеем кое-кого обучить грамоте, — ответил Сорокин.
Драбкин сел на только что сколоченную скамью.
— Давай покумекаем спокойно. Значит, так: советской школе нужны карандаши и тетради. Купить их можно только на валюту в Америке. Валюта, то есть пушнина, есть у местного населения. Всю эту коммерцию мы делаем в интересах народа… Ну, Петь, есть идея.
— Говори.
— Будет решение местного Совета — все законно!
— Да ты что? — Сорокин встал перед милиционером. — Совета-то нет еще! Пока мы его выберем, пролив замерзнет, пути не будет. И тогда что, ждать весны? Это же самый настоящий саботаж. Да кто мы на самом-то деле? Будем действовать от имени революции.
— Это можно, — неожиданно легко согласился Драбкин. — Начнем торговать.
По всему Улаку от яранги к яранге разнеслась удивительная новость: русские открывают лавку и приглашают туда всех, у кого есть пушнина, готовые меховые изделия и валюта.
Ранним утром к деревянному домику потянулись люди.
В круглом помещении, еще не разделенном на комнаты, за сколоченным из перегородок прилавком стояли Драбкин и Сорокин. Рядом с ними — Тэгрын, в качестве переводчика, и Гэмо, который, как сказали его земляки, знал толк в торговых делах.
Почти каждый пришел с холщовым мешочком, но товар не показывали, выжидая чего-то.
Пришел и Пэнкок. В его мешке лежали две лисицы и росомашья шкура.
Люди громко обсуждали выставленные на прилавке и развешанные на стене товары. Женщины, те, кто посмелее, щупали ткань, рассматривали котлы, посуду.
Продавцы переминались с ноги на ногу. Драбкин велел Тэгрыну спросить, почему никто не покупает.
— Непривычные товары, — пояснил Гэмо. — Сахар очень крепкий, не то что американский, а табак больно черный.
Пэнкок оглядел прилавок и увидел штуку белого холста. Ему как раз нужна была новая охотничья камлейка.
— Это можно купить? — спросил он у Гэмо. Гэмо покосился на Драбкина и важно ответил:
— Можно.
— На камлейку одной лисы хватит?
— Хватит.
Пэнкок под нарастающий гул присутствующих вынул из мешка лису и кинул на прилавок. Гэмо подхватил шкурку, вытянул на руках, подул вдоль ости и вопросительно посмотрел на Драбкина.
