Ирваниэль завозился на диване и как ни в чем не бывало продолжил:
— Сначала поменять название моей должности забыли, а потом сохранили как память и, как говорите вы, молодые, — для прикола.
Атрелла повернулась к гендеру и кивнула:
— Действительно, прикольно. Только я это слово не люблю. Меня воспитывал отец, а он очень строгих правил.
— А мама? — гендер произнес это слово с неожиданным чувством, очень тепло.
— А маму я не помню.
Гендер закрыл глаза и, покопавшись в памяти, предложил:
— Если тебе интересно, я могу кое-что рассказать о твоем отце, когда он был молод и учился в университете.
Атрелла подскочила от удивления:
— Вы его знали?
— Нет, не знал, — морщины на лице гендера обозначили улыбку. — Но я читал кое-какие документы и кое-что знаю о Витунге Орзмунде.
Девушка жадно уставилась на престарелого гендера:
— Расскажите, пожалуйста!
— Несколько лет назад я получил архивы коллегии национального здоровья, — гендер опять повозился на диване, устраиваясь поудобнее. — Фамилия Орзмунд мне знакома, как любому гендеру. Меня заинтересовал этот человек, и я стал более внимательно разбирать все документы, которые прямо или косвенно касались его.
"Все-таки гендеры не умеют говорить коротко", — подумала Атрелла.
Заведя речь на любимую тему, Ирваниэль говорил монотонно, будто читал запечатлевшиеся в памяти документы:
— Вот рапорт полицейского управления Тарборна от пятнадцатого апреля тысяча шестьсот пятнадцатого года… — Атрелла в уме сосчитала, что отцу тогда было, как ей, лет семнадцать-восемнадцать. — Ночью в участок центрального округа были доставлены студенты медицинского факультета Индрэ Анколимэ, Релина Ловиндерэ и Витунг Орзмунд. Все трое были в нетрезвом состоянии. Студенты были задержаны за попыткой объединения кошки и собаки, принадлежавших трактирщику, в заведении которого указанные студенты отмечали сдачу экзамена по оперативной хирургии.
Атрелла рассмеялась:
— Папа такой озорник?
— К рапорту подшиты объяснительные, из которых следовало, что идея и методика объединения организмов были предложены Релиной. К счастью, трактирщик вызвал полицию, и операция закончилась, не начавшись. "Хирурги" были оштрафованы на десять литов.
Атрелла хохотала до слез.
— Этого не может быть! Папа оперировал кошку? — она уже не смеялась, а стонала от смеха. А Ирваниэль сказал серьезно:
— Гендеры не могут врать, милое дитя. Я рассказываю дословно, как написано.
Тут до девушки дошло.
— Погодите! Вы сказали, что их соучастницу звали Релина! Так звали мою маму. А Индрэ Анколимэ — это старый друг отца, он мне посох подарил, когда я родилась, — Атрелла показала на стоявший в углу посох.
