Итак, ласкательные окончания появились также у глаголов, причем у всех глаголов (из предистории митьковской лексики: А не пора ли нам спатеньки? Другого примера уже, пожалуй, и нет)
Можно смело предсказать, что вскоре ласкательные окончания появятся также у местоимений, деепричастий и герундиев.
Мощный драматизм речи митьков достигается перманентно надрывной интонацией, частым употреблением абстрактно-жалостливых баек (см. Раздел "О трагическом у митьков") и специфическим понятием о долге - скорее трансцендентном, чем реальном.
Митек не выполняет взятых на себя обязательств, чего от него, впрочем, уже и не ждут, но считает важным исполнение невысказанных желаний (ведь так и надо в любви - а митьки всех любят). Так как окружающим трудно не только выполнить, но и догадаться об этих желаниях, обида митька накапливается и драматизм речи возрастает.
Например: митек просыпается с похмелья один. Ему жарко и муторно, хочется, чтобы кто-нибудь зашел в гости и рзвлек его - но никто не приходит, не приносит ему пивка. Потерявший терпение митек звонит приятелю, кандидатуру которого он считает подходящей для сегодняшнего гостя:
- За что?! За что ты меня так?!
- А что? - пугается приятель.
- А что... - горько усмехается митек, - да ладно... Нет, все ж таки скажи, только одно скажи - за что ты со мной так?! Пусть, пусть я гад, западло - но так! Так-то за что меня! Я что - убил кого-нибудь? Ограбил?
- Митя? Да что случилось?!
- А ты не знаешь, что случилось?
- Не знаю...
- Почему же ты не мог один - один только разочек в жизни! - спокойно придти в гости?!
О ТРАГИЧЕСКОМ У МИТЬКОВ
Есть такие старые, навсегда закрывшиеся пивные ларьки. Наметанный глаз еще различит вокруг них следы недавнего оживления: слежавшиеся пласты окурков, там-сям пятна металлических и пластмассовых пробок, осколки зеленого стекла. Но сквозь плотно утрамбованную почву уже пробивается трава, черная пыль лежит на прилавке ларька, стекла разбиты, оттуда разит мочой.
И часто можно увидеть, как утром к этой могилке ларька по одному, по двое или по трое приходят некрасиво, неряшливо одетые люди и долго стоят здесь. Это в основном пожилые люди. ("Брали Берлин! - со слезами говорит митек-рассказчик, - А такой как Дэвид Бауи - нет! Он не придет к такому ларьку!").
- Или нет! - с ходу перестраивает повествование Д.Шагин (а рассказывает именно он), - это бы еще полбеды! Ларечки-то... Еще открыты! Только в них теперь... Квас, а не пиво!
