Его глаза подернулись влагой, он сжал ее пальцы.
– Даю тебе слово, Гарри, я это сделаю, – еще раз пообещала Бриджи.
Так они смотрели друг на друга, держась за руки, пока глаза его не закрылись. Через некоторое время он сделал попытку их открыть, но огромная усталость стала опускаться на Гарри. Его неукротимый могучий дух старался ее побороть, он не был готов еще к вечному сну. Ведь у него оставалось дело: надо было проследить, чтобы жена исполнила обещание.
Слезы Бриджи дождем лились на его лицо. Он прекратил борьбу и впал в кому. А через четыре дня душа его покинула тело.
Гарри похоронили в одной могиле с Матильдой. Такое желание высказала Бриджи еще до того как стала обсуждаться процедура похорон.
Позднее члены семьи собрались в библиотеке, где им зачитали завещание. Как выражался Гарри, темнить он не любил, а потому в его завещании все было расписано четко и ясно, без всяких недомолвок. Фабрика в Манчестере и торговая база в Ньюкасле в равных долях переходила в собственность трех его детей. Долей Кэти по договоренности управляли братья, им же или их наследникам возвращалась эта доля в случае ее смерти. Жене Гарри оставлял в пожизненное владение Хай-Бэнкс-Холл и три тысячи фунтов в год на его содержание. Эта сумма отчислялась от доходов фабрики. После ее смерти усадьба становилась собственностью трех его внуков: Бенджамина, Джонатана и Гарри Беншемов. Они могли разделить свое наследство после продажи усадьбы или через управление по доверенности. Если кто-либо из братьев умирал до вступления в брак, его доля переходила пережившим братьям или брату.
В этом завещании, составленном всего лишь год назад, сын Кэти упомянут не был.
У Кэти не вызвал досады ни этот факт, ни оговорка о возвращении ее доли собственности в семью. И хотя слышать ей это было больно, она отнеслась к воле отца, как к неизбежности. Более того, она его понимала. У большинства людей его склада ненормальность вызывала страх. Отец терпимо относился к разным калекам, когда они не имели отношения к нему. Вид этих несчастных рождал в его душе сочувствие и сострадание. Другое дело, когда подобная беда постигала его семью. Он был очень напуган. В его сознании ожили многочисленные истории и разговоры о силах зла, тяжелом бремени проклятий, следствием которых, как чувствовала Кэти, отец считал и беду с ее сыном.
Но у Пэта сложилось на этот счет свое мнение, которое он не преминул высказать по дороге домой.
