Писал Маяковский и так:
Знаем мы эти еврейские штучки —
разные Америки открывать
и закрывать!
Это очень актуально ныне, когда мы видим "еврейские штучки" Радзинского и Радзиховского, Сванидзе и Млечина, Говорухина и Рогозина. Они же пытаются "открыть Америку" в виде "России, которую мы потеряли" и "закрыть Америку" в образе великого Советского Союза.
Что можно вспомнить ещё из более близких времён нашей литературы на эту тему? Ну, хотя бы Григория Бакланова, объявившего евреями Героев Советского Союза маршалов Малиновского, Катукова и генерала Доватора, можно вспомнить и Евтушенко, который вот уже пятьдесят лет голосит: "Еврейской крови нет в моей крови!" Кажется, даже то ли пантомиму, то ли оперу поставил по этой строчке.
Да, углублённо и всесторонне разрабатывая еврейскою тему, Андрей Дементьев следует традиции классической русской литературы. Ну, правда, иногда углубляется он уж слишком — вплоть до воспевания израильской армии. Разве Израиль наш союзник, а не американский? Вот стихотворение "Израильские новобранцы". Это как бы вывернутый наизнанку израильский вариант памятного стихотворения и песни:
Дан приказ ему на запад,
Ей — в другую сторону...
Уходили комсомольцы
На Гражданскую войну.
А у Дементьева что-то вроде этого:
Дан приказ ему на Газу...
К любимой теме маэстро вновь обратился и в недавней большой подборке стихов в "МК" (28.09.10). В ней наиболее примечательно стихотворение "Еврейские жёны". Конечно же, оно написано с добрыми, даже с возвышенными намерениями. А что получилось? Тут особый интерес, ибо автор-то, как помним, — бывший бурлак Антисионистского комитета. И вот он о еврейках...
Ну, прежде всего почему — жены? Зачем ограничение семейным кругом? Некрасов написал поэму именно о женах князей-декабристов: о Марии Николаевне Волконской и Екатерине Ивановне Трубецкой, в 1827 году последовавших на перекладных за своими мужьями на каторгу в Забайкалье, но великий поэт озаглавил свою поэму не "Русские жены", а "Русские женщины". Он видел в этих княгинях высокие образцы нравственности и верности русской женщины не только супружескому, но и гражданскому долгу.
А Некрасов нарисовал замечательный образ русской женщины в труде и подвиге:
Коня на скаку остановит,
В горящую избу войдет...
Через сто лет Наум Коржавин горько откликнулся:
Она бы хотела иначе.
И этому кто бы ни рад,
Но кони всё скачут и скачут,
А избы горят и горят...
