Фрейлина молчала. Путь от замка Эдрика через жухлые поля, пустоши, поросшие колючим кустарником, Инконню пребывал в непривычно благостном расположении духа. Рассматривал темные стволы и обглоданные осенью ветви. Чудилось иногда за деревьями движение, но плотный туман надежно хранил тайны леса.
— Эх, — подал голос Гарет, — славный пир! Умеет лорд Эдрик приветить гостей, да, сэр Инконню?
— Да, Гарет, — согласился рыцарь, — лорд Эдрик — образец поведения мужчины в нашем несовершенном мире.
Фрейлина фыркнула громче лошади.
— Типично мужская логика, — сказала она презрительно. Голос от долго молчания пополнился очаровательной хрипотцой. — Как и у псов: кто накормил, тот хороший.
Рыцарь почти с облегчением услышал ехидные слова — фрейлина в порядке.
— Что-то не так, леди Хелия? — спросил вкрадчиво.
— Настоящий мужчина никогда не откажет даме в помощи! Увидев женщину в трудном положении, первым предложит услуги, не дожидаясь грома с небес, — ответила фрейлина сварливо.
«Просила у лорда сопровождающих, — догадался рыцарь. — А Эдрик отказал. Хм, второй раз встречаю мужчину, наделенного саном заступника, но в помощи отказывающего. Почему так? Неужто мир сошел с ума? Я один вижу неправильность таких поступков? Рыцарю так делать нельзя!»
Тень мысли, что подобная болезнь равнодушия может заразить рыцарство, напугала. Он поспешно отогнал мысль прочь, но она возвращалась, настырно тычась, как несмышленый теленок лбом.
— Что корчитесь, сэр Инконню? — услышал он ехидный голос. — Вспоминаете пир?
— Нет, леди Хелия, — ответил рыцарь столь смирно, что фрейлина умолкла.
Гарет с тоской осматривал голые деревья, от вида грязно-коричневого ковра тошнило. Он уткнул взгляд в грифона на щите господина. Господина!.. Х-ха!
Оруженосец, скрипя зубами, взглядом разорвал рыцаря на куски, волны горячей крови плавили мозг.
Безродный!
Попал в младшие рыцари по заступничеству славного Гевейна, известного блажью помогать вот таким. Гарет в детстве подбирал брошенных животных, выхаживал, чувства «солнца рыцарства» понимал. Но как обидно. Обидно!
Сын знатного рода прислуживает безродному выскочке! Не имеющему ни земель, ни замка. Как отблагодарит за верную службу? Словами? Почему не отдали под начало знатного патрона?
Безродный!
Инконню поежился, показалось, к загривку приставили меч. Он сдвинул лопатки, будто меж ними скользнула ледяная капля.
Тропа гладко стелилась меж деревьев, изредка путь преграждала трухлявая валежина либо дерево нагло выпрастывало толстенные корни, но звенящая тишина угнетала. Инконню поневоле зевал, глаза слипались. Пейзаж был до того однообразен, что казалось — стоят на месте.
