Осмотр ее удовлетворил, спасители меньше всего походили на разбойников. Тем более что настоящих разбойников Зухра ни разу в жизни толком не видела. А жаль. Не пускают арабы посторонних мужчин на женскую половину дома. И когда на караван обрушилась волна немытых тел и ловчих псов племени Крыс, девица восприняла их однозначно — разбойники с большой дороги.
Но пятеро стоящих перед ней меньше всего походили на оборванцев с метательными ножами. Конечно, в дороге от встречных в полном вооружении ждать хорошего не приходится, особенно когда ты слаб и безоружен. Зухра этого еще не знала и четверых воинов, закованных в сталь, как и их «предводительницу», восприняла как спасителей. Ноги девушки подкосились, и она рухнула, как сноп, прямо на тюк с поклажей.
Вновь на черных ресницах появились слезы, но на этот раз они были слезами радости. И теперь, изо всех сил сдерживая радость оттого, что все ее беды закончились, девица начала свой рассказ. Первым делом она представилась:
— Меня зовут Зухра, я дочь купца Мустафы из города Ходжента. А как зовут столь доблестных воинов, прикрывших меня плащом своей храбрости? Ни я, ни мой отец никогда не забудем, как вы освободили меня от разбойников. Мой отец щедро заплатит вам за мое освобождение, почтенные.
Поток благодарностей только начинал брать свой разбег, но Бронеслав, зная арабские обычаи вести беседу, огладил тронутую сединой бороду и быстро прервал радость девицы, степенно начав представлять своих спутников
— Почтенная Зухра, меня зовут Бронеслав, я сотник из дружины князя Яромира, рядом со мной стоят десятники из моей сотни, Рогволд из городища Всхолье и Урук, воин из дальнего и благословенного края Гондор, состоящий на княжьей службе.
Лишь однажды, у костра, слышал старый сотник от Урука название местности, откуда родом предки его народа. Слышал и не запомнил, и теперь спутал, желая как лучше. Верно говорят: хотел как лучше, а вышло — как всегда. Никогда не называл Горбаг, назвавший себя Уруком в память своего погибшего народа, имя королевства его убийц. И вот теперь!
Орк отчаянно заскрежетал зубами. Нет, его не оскорбил титул княжьего наемника и то, с какой скоростью его назначили на службу к князю, о котором он слышал два раза в жизни. Но назвать его родину проклятым Гондором! На миг Урук подумал, что над ним издеваются. Так спутать названия!
Стоявший рядом с ним Рогволд, удивленный своей столь быстрой карьерой на родине, был единственным, кто расслышал гневный, сдавленный хрип орка:
