Карим-Те явно поскромничал, но меньше всего Рогволда и Урука занимала его скромность.
Окончательно же заставил орка отказаться от своего плана ночного ухода его полный провал. Как выяснилось, глупые мысли приходят в головы одновременно. Или умные? Не важно. Важно то, что, тихонько отползая от мирно спящих спутников к лошадям, Урук вначале встретил так же беззвучно крадущегося к коням Рогволда. Седельные сумы с припасом сын старосты уже припрятал неподалеку, рассчитывая потом тихо кликнуть орка и отправиться в дорогу.
Одного взгляда побратимам хватило, и дальше они продолжили отползать уже вместе. Про себя орк решил, что это судьба. А с ней лучше не шутить. Да и вообще, судьба плохо понимает шутки. Но когда у мирно пасущихся лошадей они встретили Бронеслава и Карим-Те, Урук понял, что его затея провалилась. Окончательно это подтвердила Кетрин, уже успевшая заседлать их коней и планировавшая, захватив орка и руса, двинуться к Перевалу, оставив раненого нгангу на попечение Бронеслава.
В результате утром следующего дня они направились к храму бога-Паука все вместе. Ночью, во сне, Урук почувствовал зов. Непонятный, неясный, но, проснувшись, они с русом, не сговариваясь, повернули коней чуть к северу. Здесь не было степного пожара, отощавшие было кони немного отъелись и шли ходко. Непонятный зов начал усиливаться, и к вечеру, поравнявшись с Рогволдом, Урук тихо полуспросил-полусказал:
— Светозар?
В ответ рус кивнул и так же тихо ответил:
— Не только. Кроме волхва я чую и иную силу. И знаешь, — тут он глянул на Урука, гордо красовавшегося в седле, — мне кажется, что кроме волхва нас зовет Перевал. Я чувствую угрозу, не нам, но в воздухе висит что-то этакое, — он пошевелил пальцами, пытаясь объяснить поточнее, но орк лишь понимающе кивнул.
Точку в разговоре поставила неслышно подъехавшая Кетрин. Атаманша явно пыталась пошутить, говоря с нарочитым ашурским акцентом, но по голосу было ясно, что предчувствия не миновали и ее:
— Ви знаете, что мине здается? Мине здается, что у нас горит сажа!
В ответ они лишь дружно кивнули, вызвав у Кетрин внезапный приступ разговорчивости:
— А надо было ответить: выпивайте и закусывайте, пусть вас не волнует этих глупостей! Ребята, я сама что-то неясное чую. Кажется, что навстречу быстрой смерти едем.
Но развить тему ей не дал Урук, люто ненавидящий панику и уныние:
— Так это же хорошо! А зачем нам медленная смерть? Да и вообще, зачем нам смерть? Я лично планирую еще лет восемьдесят — девяносто с ятаганом повоевать, а потом на покой пойду, буду ваших внуков нянчить. Рогволд, Кетрин, вы как, не против?
