Сегодня, в канун Нового года, весь город был пьян. Если Чарльзу улыбнется удача, возможно, он сумеет проскользнуть на борт какого-нибудь корабля, который завтра же, в самом начале последнего десятилетия девятнадцатого века, увезет его к новой жизни.
* * *
Руки пахли ирландской блевотиной и желчью. Чарльз сунул их глубоко в карманы и посмотрел в немилосердно холодное небо Бостона. Отовсюду раздавался шум многочисленных попоек, и мальчик осторожно двинулся по Блэкстоун-стрит. На улицу выехал запряженный лошадью полицейский фургон, и Чарльз поспешно нырнул в темную подворотню. Фургон двигался медленно, подвешенная к его крыше лампа качалась, освещая то одну сторону улицы, то другую. Край светлого пятна задел ботинки Чарльза, но фургон не остановился. Вскоре возница стегнул лошадь, и фургон покатился быстрее.
Чарльз с облегчением выдохнул, но внезапно вздрогнул от неожиданности. Он был не один. Рядом с ним прятался кто-то еще. Чарльз вглядывался в темноту, но не мог ничего рассмотреть. Наконец на фоне иссиня-черной кожи блеснули белки глаз. Чарльз попятился и упал. Когда он поднялся на ноги, глаза незнакомца приблизились вплотную к его лицу.
— У тебя не найдется какой-нибудь еды для Эдварда?
Голос был детский, как и у Чарльза. Он отступил на тротуар и был несказанно удивлен, когда из темноты вышел чернокожий верзила и приблизился к нему. Это был вполне взрослый негр, а не ребенок, как его друзья, которые помогли ему выжить в «Таверне пахаря».
— Ты понимаешь по-английски? — спросил мужчина.
Чарльз сунул руку в карман курточки и вытащил оттуда кое-какую еду, которую прихватил в таверне. Разломив кусок черствого хлеба, он протянул одну половинку африканцу. Тот запихал угощение в рот с такой жадностью, что едва не подавился и не выблевал его на булыжную мостовую. Чарльз был счастлив, что этого не случилось. Для одного дня блевотины было бы многовато.
— Куда ты идешь? — спросил чернокожий, посмотрев на Чарльза.
Мальчик обратил внимание на то, как медленно подбирает слова африканец, на его широкий и плоский рот, на большое пространство между носом и верхней губой. Этот негр был идиотом.
— Возьми Эдварда с собой.
— Я никуда не иду.
— Тогда я тоже никуда не иду.
Из салуна, располагавшегося через дорогу, повалили пьяные мужчины. Чарльз взял негра за руку и затащил его обратно в спасительную темноту подворотни. Привлекать к себе внимание было совершенно ни к чему.
— Ты не можешь пойти со мной туда, куда я иду. — Он дал негру еще хлеба.
