Над ним, вцепившись когтями в хлипкие ветки, балансировал крыльями ворон и давился кашлем. Старые вороны не привыкли шипеть на всяких разных лесовиков. От этого горло садиться. Каждый должен каркать в полное горло.
— Как ты здесь? — Йохо не то чтобы удивился, просто он готов был поклясться, что мгновение до этого рядом с ним никого не было.
— Как, как? — передразнил ворон. — Как и все. Мимо пролетал. Ты куда бежать собрался со штукой, что в потных ладошках зажимаешь?
— Так ведь…, — лесовик беспомощно посмотрел в сторону дуба, куда, отбиваясь от легронеров отступал Элибр.
Черный конь майра был уже мертв. Лежал на дороге, исполосованный острыми мечами легронеров. Сам Элибр, прижавшись спиной к мертвому дереву, отражал многочисленные нападения сгрудившихся вокруг него солдат Кэтера. Могучие удары его то и дело достигали цели, и количество мертвых тел увеличивалось прямо на глазах спрятавшегося лесовика.
Вот один солдат, неудачно сделав выпад, откинул в сторону оружие и, схватившись за рассеченное плечо с криками попятился назад, под прикрытие товарищей. Стоящий рядом легронер на мгновение посмотрел на раненого и тут же из шеи его брызнула кровь. Третий завизжал, воздевая к небу обрубленную кисть. Но и его визг не долго беспокоил лес. Клинок майра исправил собственную ошибку.
— Он же умрет! — застонал Йохо. — Смотри, сколько их.
— Старые солдаты не умирают. Просто они уходят наемниками в армию Отца нашего Грана. Уходят с мечом в руке. Он не мечтал бы о другой смерти, поверь мне, лесовик. Погибнуть за будущее Ара-Лима, что может быть почетнее для такого старого вояки, как майр Элибр.
— Но я…, — лесовик Йохо хотел сказать глупому ворону, что он, как и каждый лесовик, чтобы бы о них не сочиняли в городах, тоже мечтает погибнуть за свою страну. И он, Йохо, не такой уж плохой боец. И он сумел бы уложить пару кэтеровских волков, прежде чем позволил достать себя блестящим железом. Хотел, но не сказал. Потому, что увидел, как скрылось за красными щитами мощное тело королевского телохранителя. Увидел, как в последнем полете замер высоко поднятый меч майра. Как в то место, где только что стоял могучий воин втиснулись щиты из красной кожи с черными солнцами.
— Ты уже ничем ему не поможешь, смелый лесовик, — вздохнула над головой мудрая птица.
— Но я даже ничего не сделал, — Йохо задыхался от собственного бессилия. И не чувствовал ничего, кроме злобы на самого себя за то, что остался лежать в кустах, когда умирал настоящий герой.
