Все эти обстоятельства, а также участие некоторых писателей в общественно-литературной деятельности западников (непосредственное — И.С.Тургенева, И.А.Гончарова, П.Н.Кудрявцева, А.Д.Галахова; опосредованное — Д.С.Григоровича и А.В.Дружинина) явились причиной того, что их идеология стала одним из факторов, определивших развитие главного русла литературного движения сороковых годов — натуральной школы — и повлиявших на судьбы русской литературы в последующих десятилетиях.
Не только западничество, но и славянофильство создавало образцы миросозерцания, мышления и поведения, которые унаследовала русская культура и которые в значительной степени повлияли на ее характер. Допустим, псевдорусский или ложновизантийский стили в архитектуре, которые были своеобразными разновидностями общеевропейского эклектического стиля, имели место только в России, а создатели соответствующих архитектурных построек находились под влиянием позднейших модификаций славянофильства. Даже национальный павильон России на Всемирной выставке в Париже в 1878 году, построенный по проекту Ивана Ропета (настоящее его имя Иван Николаевич Петров), представлял из себя, по словам знаменитого критика В.В.Стасова, “бревенчатый цветной дом с высокою кровлею, увенчанной резным князьком, с заостренным громадным кокошником вверху, с маленькой открытой галереей над широким входом, завешенным русскими полотняными завесами, в русских узорах”[37] Страшно себе представить, как выглядела бы к концу XIX столетия не только русская архитектура, но и литература, музыка, живопись, опера, балет, религиозная жизнь, как выглядели бы, наконец, повседневные формы бытового поведения, если бы монополию на формирование русского общественного мнения имели одни славянофилы и их последователи. К счастью, западническое влияние в культурной области было преобладающим, и увлечение сугубо национальными формами не перешло разумные границы. Уже в первых десятилетиях XX века Западная Европа воспринимала русскую культуру — Толстого, Достоевского, Чехова, Бунина, Бердяева, Мусоргского, Чайковского, Стравинского, Дягилева, Рахманинова — как самобытную разновидность общечеловеческого культурного наследия, близкую сердцу любого европейца. А ведь если бы не было в России могучего западнического “противовеса” романтическим мечтам славянофилов, то, быть может, и впрямь победили бы пресловутые кокошники, приправленные квасом и грибками с кислой капустой…
